Семь дней - Деон Мейер (2012)

– Нет… – Гриссел вдруг сообразил, что Томми Нкхеси, наверное, давно ждет его звонка, ведь Джон Африка просил всех помогать ему. – Извините, Томми, я должен был сразу вам позвонить… – Гриссел представил, что ждет его впереди, с Алексой. – Нет, сегодня никуда приезжать не надо… Может быть, мы встретимся завтра?

– Значит, сегодня я вам не нужен?

– Нет, спасибо большое…

– Ну, тогда ладно, – с облегчением сказал Томми.

– Спасибо… – И вдруг Гриссел вспомнил, что он хотел взглянуть на место преступления. – Томми, ключи от квартиры Слут еще у вас?

– У меня, но не при себе.

– Может быть, завтра утром? Мы могли бы вместе еще раз взглянуть на ее квартиру… – Гриссел прекрасно понимал, какие чувства сейчас испытывает Нкхеси, – он и сам не раз бывал в его положении. Поэтому он быстро добавил: – Ведь главный по делу Слут – вы. Мне очень важно узнать ваше мнение.

– Хорошо, капитан. Во сколько?

– В девять вам подойдет?

– Да, капитан. До встречи, спасибо!

Гриссел сунул телефон обратно, в карман.

Ему придется быть начеку.

Увидев ее в кабинете управляющего, он испытал шок. Косметика поплыла, волосы падали на лицо неопрятной массой, вырез платья съехал слишком низко, одна сандалия валялась сбоку. Она сидела в кресле, широко разведя ноги, положив локти на колени, и раскачивалась из стороны в сторону.

– Алекса…

Она медленно подняла голову. Бенни сразу понял, что она сильно пьяна. Ей с большим трудом удавалось смотреть в одну точку. Потом ее лицо медленно сморщилось. Она попробовала выпрямиться, но ничего не получилось. Она горько расплакалась.

Он подошел к ней, помог ей встать, кое-как поправил платье. Алекса повисла на нем, обхватила его обеими руками. От нее пахло духами и джином.

– Я приехал, я с тобой, – сказал Гриссел. – Прости меня! – Он обнял ее и крепко прижал к себе.

Она уткнулась лицом ему в шею, и он почувствовал, как по нему текут горячие слезы.

– Я т-такая… – с трудом произнесла она. – Т-такая неудачница, Бенни!

– Нет, – возразил он.

Управляющий нагнулся, подобрал с пола сандалию, снял с кресла маленькую сумочку-клатч. Неодобрительно морщась, протянул вещи Бенни. Сандалию он брезгливо держал на сгибе указательного пальца, как будто она была заразная.

Бенни взял сандалию и сумочку. Алекса обмякла.

– Пошли, – ласково сказал он. – Поехали домой!

* * *

В машине она прижалась лбом к стеклу и с трудом заговорила:

– Я н-незваная гостья, Бенни. Вот кто я такая… они з-знают… – Она с трудом открыла сумочку, достала сигареты. Зажигалка упала под сиденье.

Ему не хотелось видеть ее такой, потому что она стала такой из-за него. Он искал слова раскаяния, хотел утешить ее, но с трудом выдавил из себя лишь:

– Мне так ужасно жаль!

Алекса его как будто не слышала. Поискала на полу зажигалку, махнула рукой, откинулась на спинку сиденья и забормотала:

– Они смотрели сквозь меня!

Она повторяла одно и то же снова и снова, заливаясь пьяными слезами.

Зазвонил его мобильник. Господи, что там еще? Гриссел нажал кнопку «Прием вызова».

– Бенни, это Джон Африка. Клуте говорит, что небольшая статья появится на четырнадцатой полосе воскресного «Аргуса» и в Интернете; для всего остального мы уже опоздали. В общем, мы в полном дерьме. То есть… сам понимаешь: тебе придется поторопиться. Пока отложи все остальные дела.

– Есть, генерал!

– Хорошо. – Африка отключился.

– Они смотрели сквозь меня, – повторила Алекса.

Бенни остановил машину перед ее домом, отыскал в ее сумочке ключ от входной двери. Вышел.

– Не бросай меня! – взмолилась она детским голосом.

Он нагнулся:

– Я сейчас к тебе вернусь, только отопру дверь.

Алекса смотрела на него так, словно увидела в первый раз.

– З-знаешь, я алкоголичка.