Смертельный эксперимент - Джон Локк (2009)

Я возвращаюсь в дом, подхожу к своему письменному столу, включаю компьютер, открываю страницу с кодами. Пальцы моей руки покоятся на мыши.

Это опасно. Очень опасно. Но мне необходимо проверить, не пытался ли кто-нибудь получить доступ к моим клиентам.

Я навожу курсор на первый объект – Крид, Донован – и нажимаю кнопку мыши. Ввожу шестнадцатизначный код и нажимаю «энтер».

Раздается звонок домашнего телефона. Стоит ли отвечать? Ничего не поделаешь, придется.

– Да?

– Сэм, чем ты занимаешься? Я собираюсь на ланч.

Меня словно пронзает молния.

Это Рейчел.

Я настолько ошеломлен, что не нахожу слов.

– Ланч, Сэм. У меня всего час времени, ты помнишь об этом?

– Ах, ну да… С тобой все в порядке?

В трубке слышится вздох.

– Что ты делаешь дома? Тебе нездоровится?

– Нет-нет, я здоров. Мне нужно было забрать кое-какие бумаги.

Пауза.

– Это по поводу вчерашнего вечера?

Прошлого вечера? Что произошло вчера вечером?

– Что произошло вчера вечером? – спрашиваю я.

– В том-то и дело, что ничего. Не самый лучший вечер. Ни единого объятия, ничего. Я решила, ты погрузился в свой маленький мир грез. Как обычно.

Это, разумеется, полная чушь.

Рейчел свойственен весьма своеобразный способ передачи мыслей и интерпретации действий. В действительности, это она не была расположена пожелать мне доброй ночи. Теперь я вспоминаю: Рейчел не переставала мерить шагами кухню с момента моего возвращения домой до момента своего отхода ко сну. Когда я вошел вчера в кухню, она возилась со своим мобильником и была явно взволнована. Я видел, что Рейчел щелкает по кнопкам, но ей никак не удается оставить сообщение. В какой-то момент она вошла в чулан и закрыла за собой дверь. Войдя туда вслед за ней, я увидел, что она сидит на полу, мобильник лежит на коленях, а в глазах стоят слезы. Я спросил, что происходит. Рейчел сказала, чтобы я оставил ее в покое.

Таким образом, ответственность за вчерашний вечер лежит на жене, а не на мне. Но сейчас это не имеет значения. С ней все в порядке.

– Извини за вчерашний вечер, – говорю я. – Послушай…

В этот момент я вспоминаю время, указанное на фотографии – 8:46.

– Во сколько ты сегодня приехала на работу?

Пауза.

– Сэм, что происходит?

Ни один мало-мальски правдоподобный мотив для этого вопроса не приходит мне на ум. Поэтому я молчу.

– Я была здесь как обычно, в восемь тридцать, – ответила она наконец.

Мне становится немного легче.

– Я… я рад, что с тобой все в порядке.

– А почему со мной что-то должно быть не в порядке?

Понимая, что с ее точки зрения любое мое объяснение будет звучать идиотски, я говорю:

– Я люблю тебя. Приятного ланча.

На этом наш разговор заканчивается. Если она удивлена, то я просто ошеломлен. С минуту внимательно осматриваю пол. Какие-либо отверстия на деревянных планках отсутствуют. А ведь они должны быть, не так ли? Иначе как крепились бы болты, к которым они привязали Рейчел? Может быть, я смотрю с другой точки? Может быть, фотография сделана с передней стороны острова?

Я исследую всю поверхность пола.

Отверстия отсутствуют.

Я иду в гараж, достаю из автомобиля фотографию, возвращаюсь в дом и тщательно изучаю ее. Затем опускаюсь на колени и провожу пальцами по поверхности пола – на тот случай, если они заделали отверстия чем-нибудь вроде эпоксидной смолы, которая, высыхая, становится невидимой. Ничего. Что, если Рейчел узнала о Карен Фогель и решила разыграть спектакль? Но кто тогда привязал ее и сделал фотографию?

Нет, это безумие. Рейчел не смогла бы организовать подобное, да и вообще, не такой она человек. Если бы узнала о Карен, то прямо сказала бы мне об этом.

Но если Рейчел не имеет к этому отношения, что тогда, черт возьми, происходит?

И тут до меня, наконец, доходит: они использовали манекен.