Автор 4-го Евангелия не видел самого крещения (о котором и не рассказывает{139}). Но он был на берегу Иордана «на другой день». Это изящный ход, позволяющий ему упростить и сделать более обобщенным рассказ о ходе событий. Иоанн, опираясь на собственные воспоминания юности, рассказывает, что на следующий после крещения день Иисус вновь пришел к Иоанну Крестителю. Тогда аскет указал на него своим ученикам: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира. Сей есть, о Котором я сказал: за мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня. Я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, чтобы Он явлен был Израилю»{140}.

«Агнец Божий». Этот образ, вероятно, не отсылает в данном случае к пасхальной жертве, то есть к крестной смерти Иисуса, который должен принести себя в жертву во искупление грехов, подобно невинному агнцу. Речь идет об агнце победоносном, о торжествующем Мессии из апокалиптической литературы. Иоанну Крестителю, который был родом из священников, этот образ был хорошо знаком по Книге Еноха и Заветам двенадцати патриархов. В Апокалипсисе Баруха говорится, что этот агнец явится восстановить справедливость, покарать дурных людей и уничтожить в конце времен господство зла и греха. После этого все люди станут святыми: такое райское видение рисует еврейская традиция.

Некоторые толкователи Священного Писания пытались разрешить противоречие между фразой из Евангелия от Иоанна (где Иоанн Креститель говорит об Иисусе: «Я не знал Его») и свидетельством Луки о родстве Крестителя и Иисуса. Лука упоминает об этом в трогательном эпизоде «посещения» из рассказа о Благовещении (беременная Христом Мария приходит в гости к своей родственнице Елизавете, которая тоже беременна). Если признать Иисуса и Иоанна родственниками, можно ли представить, что они не были прежде знакомы? Однако значение цитаты из Иоанна, скорее всего, иное. По сути, Креститель хочет сказать: «Я знал Иисуса лишь поверхностно; я не подозревал о его величии; я не догадывался, что тот, Кто грядет, — и есть он».

Иоанн Креститель добавляет к своему свидетельству: «Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем». Это нисколько не удивляет Иоанна, ведь если верить его собственным словам, он заранее был предупрежден через Божественное откровение: «На Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым». Потому Иоанн заключает: «Сей есть Сын Божий»{141}. Это выражение можно понять в том смысле, в котором оно широко применяется в Ветхом Завете{142}. Например, в древних Израильском и Иудейском царствах царей считали «Сынами Божьими»{143}. Но евангелист Иоанна, конечно, отсылал своего читателя к представлению о «Единородном Сыне Божьем». Для Иоанна Крестителя впечатляющее зрелище, свидетелем которого он был, — это исполнение пророчества Исаии: «И почиет на нем Дух Господень»{144}. Иисус — царь Израиля, Мессия в полном смысле этого слова, так как он получил помазание от Духа Святого.

Рассказ о небесном помазании на берегу Иордана легко счесть выдумкой, которую добавили, чтобы при помощи языка образов открыть читателям призвание Иисуса. Однако существуют серьезные аргументы в пользу достоверности этой истории. «Я видел и засвидетельствовал», — говорит Иоанн Креститель. Известно, что для иудеев торжественное свидетельство имеет большое значение. Добавим к этому те воззвания ранней Церкви, которые собрал Лука в Деяниях апостолов: «Вы знаете происходившее по всей Иудее, начиная от Галилеи, после крещения, проповеданного Иоанном: как Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Ним»{145}. Эта очень древняя речь Петра показывает, во что верили апостолы и самые первые христиане.