Золото стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл (1981)

Харпер указывал на свежую могилу под аккуратным холмиком, ожидающим надгробия. Высокий испанец улыбнулся и кивнул.

– Не все. Видимо, не успели. Я его шесть дней назад похоронил. Слуга, хороший человек.

Рядом щелкнуло, и все обернулись к Рамону, по-прежнему державшему в руках винтовку. Он открыл маленькую полость в прикладе и с удивлением рассматривал принадлежности для чистки.

Молодой человек вернул штуцер Шарпу.

– Когда-нибудь у меня быть такое, да?

– Когда-нибудь я сам тебе такое выдам. Когда вернемся.

У Рамона брови полезли на лоб.

– Вы вернуться?

Шарп рассмеялся.

– Вернемся. И погоним французов до самого Парижа.

Он повесил штуцер на плечо и зашагал прочь от Эль Католико. Пересек кладбище и вышел за ворота из кованого железа. Впереди лежали открытые поля. Но надежды на свежий и чистый воздух не сбылись. У кладбищенской стены, полускрытая темно-зелеными кустами, была свалена большая куча навоза.

Шарп повернулся и увидел, что Эль Католико вышел следом за ним.

– Так вы считаете, капитан, война еще не проиграна?

Неужели Шарп в самом деле уловил тревогу в голосе испанца? Он пожал плечами.

– Не проиграна.

– Ошибаетесь. – Тревога, если и была, исчезла начисто. Эль Католико говорил громко и почти весело. – Вы проиграли, капитан. Теперь только чудо может спасти британцев.

– Но ведь мы – чертовы христиане, разве нет? – в тон ему спросил Шарп. – Мы верим в чудеса.

Возмущенный Керси не успел вмешаться – взрыв смеха заставил всех вздрогнуть и резко повернуться к дверям обители, где Тереза стояла в обнимку с отцом. Девушка умолкла, и вновь ее лицо не выражало ничего, кроме ожесточения. Но теперь Шарп знал, что она не во всем согласна с высоким испанцем в серой одежде. Перед тем как отвернуться, она даже еле заметно кивнула стрелку.

«Вот они, чудеса, – подумал Шарп. – Начинаются».

Глава одиннадцатая

Воодушевление спало, осталось горькое похмелье. Неудача, словно в насмешку, щедро отвесила подавленности и уныния. Шарп вел роту от Касатехады на запад, к двум рекам, отделявшим отряд от обреченной британской армии. Стрелка неотвязно преследовали разочарование, тоска и подозрение, что его обвели вокруг пальца.

Расставание выглядело не слишком благостно. Рамон обнял Шарпа, как это принято у испанцев, целуя в щеки, дохнул чесноком – очевидно, молодой человек и в самом деле был опечален столь скорым прощанием с английской ротой.

– Не забывать ваше обещание, капитан. Винтовка.

– Да. – Шарп действительно дал обещание и теперь мрачно размышлял: как его выполнить? Альмейда скоро окажется в кольце, французы приберут к рукам львиную долю земли между реками, и британцам придется отступать на запад, к морю, к окончательному поражению. Между победой и тихой муторной посадкой на корабли стоит лишь его подозрение, что золото все еще в Касатехаде, укрыто так же надежно, как и партизанские припасы – оружие и провиант. Он вспомнил слова Веллингтона: «Должны! Вы слышите? Должны!» Но не сошелся же клином свет на этом проклятом золоте, раздумывал Шарп. Разве нет денег в лондонских подвалах, в торговых банках, во всяких-разных конторах, в трюмах купеческих судов?

Ответ не приходил, и угроза поражения, словно дождевые тучи, все еще висевшие на севере, сопровождала роту легкой пехоты в ее беспрепятственном продвижении к Агеде.

Партизаны тоже уходили на запад, и первый час Шарп видел всадников, поднимающихся на гребень низкого кряжа на юге. Эль Католико упоминал о засадах на французские обозы, везущие амуницию к Альмейде. Но хотя среди всадников часто мелькал синий мундир Керси, Шарп ни разу не заметил серого плаща Эль Католико. Он осведомился у Хосе, одного из «лейтенантов» Эль Католико и начальника конного сопровождения, куда подевался партизанский командир, однако Хосе лишь пожал плечами.

– Уехал вперед. – Испанец пришпорил лошадь и оторвался от Шарпа.