На небе было так много звезд! Небесные тела казались сахарной пудрой, которой кто-то щедро посыпал небесный свод. Звезды мерцали так ярко, что сумерки никак не могли смениться полной темнотой. Луны не было, но ее отсутствие ничему не мешало; наоборот, казалось, что полдюжины лун разбились на квадрильоны мелких белых точек.

В этом обилии звезд трудно было узнать хоть одно знакомое созвездие. В этом случае, догадался Мэншип, наверное, следует говорить о третьем по яркости скоплении и пятом по величине секторе. Естественно, здесь, в самом центре галактики, существа не просто видели звезды, они жили среди них!

Он обратил внимание, что его ноги вдруг стали мокрыми, и, посмотрев вниз, увидел, что стоит посреди мелкого потока какой-то красноватой жидкости, которая текла между круглыми зданиями флефнобов. Канализация? Водопровод? Возможно, ни то, ни другое, возможно, что-то еще, совершенно не вписывающееся ни в какие человеческие представления об инопланетной жизни. Ведь рядом, параллельно текли другие цветные потоки, как заметил Мэншип: зеленые, сиреневые, ярко-розовые. На пересечении улиц в нескольких ярдах от него красноватый поток утекал отдельно в нечто вроде аллеи, тогда как несколько новых цветных проток присоединялись к основному направлению.

Ладно, он попал сюда не для того, чтобы решать вопросы инопланетной социологии. У него уже появились первые признаки простуды. Мало того, что он промочил ноги в этой похожей на влажную губку атмосфере; его пижама приклеилась к телу и глаза время от времени заволакивала влага, так что приходилось вытирать их тыльной стороной ладони.

Более того, хоть он и не был голоден, однако не только не видел с момента своего появления здесь ничего, хоть отдаленно напоминающего пищевые продукты, пригодные для людей, но и не заметил ни малейших признаков того, что у флефнобов были желудки, а уж тем более рты.

Может, они получают питательные вещества через кожу, обмакивая ее, предположим, в потоки различных цветов, которые текут через весь город. Красный, быть может, – это мясо, зеленый – овощи, белый – десерт…

Он стиснул кулаки и попытался сосредоточиться. У меня нет времени на подобный философский бадминтон, – упрекнул он себя. – Через несколько часов мне захочется есть и пить. За мной будут охотиться. Мне лучше двигаться дальше и пытаться найти решение!

Но куда идти? К счастью, улица, на которой стояла лаборатория Лирлда, была пустынной. Может, флефнобы боятся темноты? Может, они все как один образцовые столпы общества и послушно ложатся спать, как только приходит ночь? Возможно…

Рабд. Ему нужно найти Рабда. Это начало и конец единственного решения всех его проблем, которые возникли, когда он материализовался на лабораторном столе профессора Лирлда.

Рабд.

Он попытался «послушать» чужие мысли. В мозгу понеслись различные обрывки, принадлежавшие находившимся поблизости жителям города.

– Хорошо, дорогая, хорошо. Если не хочешь немного погадлить, не будем гадлить. Займемся чем-нибудь другим…

– Этот выскочка Бохрг! Завтра мы его уделаем…

– У тебя есть три замшкина для аплета? Мне нужно сделать передачу на большое расстояние…

– Бохрг такой вкатится завтра утром, думая, что все осталось как прежде. И как же он удивится…

– Ты мне нравишься, Нернт, очень сильно нравишься. Поэтому чувствую своим долгом сказать тебе об этом, как другу, понимаешь?

– Нет, дорогой, я не имела в виду, что я не хочу гадлить. Я думала, что ты не хочешь, поэтому пыталась позаботиться о тебе, как ты всегда просишь. – Конечно же, я хочу гадлить. И пожалуйста, не смотри на меня так…

– Послушай сюда. Я могу слизнуть любого флефноба в этом месте…

– Если честно, Нернт, думаю, что ты единственный, кто до сих пор ничего не знает. Все остальные…

– То есть ты настолько напуган, да? Хорошо. Давай по два за раз. Давай, ну давай же…