Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

— Чуть позже, — остановила его я. — Этьен и Жан никуда не денутся. Как и дядя Патрик. Дайте им спокойно поесть.

* * *

Патрик рассказал свою историю, когда мы все сидели за столом после завтрака. Он не говорил о вторжении, о тюрьме, о грозившей ему казни через повешенье, — речь шла о том, как он нашел братьев Кили.

— В тюрьме вместе со мной сидел один французский парень. По его словам, на реке Святого Лаврентия живут ирландцы — два брата, женатых на француженках, с целым выводком детей. Еще он сообщил, что фамилия их — Келли или Кили. После своего освобождения я решил съездить на реку Святого Лаврентия и посмотреть, действительно ли это Кили. Городок их располагался напротив острова Гросс-Иль, и я подумал: «Чем черт не шутит? Все может быть».

— Давайте дальше расскажу я, — вмешался Этьен. — Итак, в Бертье появляется этот дядька в оленьей коже.

— Бертье? Так называется ваш таунленд? — спросила я.

— Наша деревня, Бертье-сур-мер — Бертье на море. Хотя морем там у нас служит река Святого Лаврентия.

— А есть там у вам пляж? — не унималась я.

— Есть. В нашей деревне мы занимается рыбной ловлей.

— Ну, вам это на роду написано. А что же ваши отцы?

— Они в этом лучшие — les meilleurs.

— Так и должно быть, — вставила Майра.

— Так вот, этот человек в оленьих шкурах пришел в нашу церковь Успения Пресвятой Богородицы, Notre Dame-del’Assomption, и заговорил с нашим кюре, аббатом Бонненфаантом.

— Точнее, попытался заговорить, — поправил его Патрик. — Мой французский — примерно как его английский.

— А кюре знал, что местные ирландцы, les irelandais, женились на Сесиль Пельтье и Элоиз Гоман. А еще он знал, что они воспитывают детей своего брата, который умер на острове Гросс-Иль в Квебеке.

— Гросс-Иль, — с придыханием повторил Жан и перекрестился.

— А что такое этот Гросс-Иль? — спросил меня Майкл.

— Одно очень печальное место. Продолжайте, — сказала я.

— Таким образом, — подхватил Этьен, — этот священник привел его в нашу семью.

— Твоих братьев я узнал сразу, — сказал мне Патрик. — Хьюи — копия твоего отца. А Джозеф больше похож на мать.

— Ты сказал им, что наши родители умерли?

— Они уже знали об этом, — ответил Патрик. — Лет десять назад к ним заезжал один человек из Коннемары.

Если бы мама знала, что ее сыновья живы, что они обзавелись семьями, что у них есть дети… Я заморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы.

Майра покачала головой и тяжело вздохнула.

— Да упокой Господь их души, — прошептала она.

— Такое вот воссоединение, — закончил Этьен. — Отцы наши плакали, матери плакали, сестры плакали, а мы сразу заявили, что хотим отправиться в Чикаго с Патриком.

— Выходит, вы ехали в Чикаго? — спросила я у Патрика.

— Я ехал, — ответил он.

Солнце стояло уже высоко. Этьен зевал, а у Жана слипались глаза.

— Ребята совсем вымотались, — сказала я. — Стивен, отведи их к себе в комнату. Можно Патрику устроиться у вас, Пэдди? Ты как, Бриди?

— Конечно, добро пожаловать, — ответила Бриди и встала с младенцем на руках.

Патрик хотел что-то сказать, но тут проснулся Майк и начал вопить.

— У этого молодца отличные легкие, — заметил Патрик. — Весь в своего деда Майкла — именно так он и выглядел в его возрасте.

— Что, правда? Он похож на моего папу? — переспросил Пэдди.

— Очень, — подтвердил Патрик.

— Ты это слышала, мама? — обратился Пэдди ко мне.

— Кому это знать, как не твоему дяде Патрику, — сказала я.

— Вот именно, — усмехнулся тот.

— А теперь — спать, — приказала я. — Вам, ребята, еще нужно будет поведать нам о событиях двадцати прошедших лет.

— Но мне всего-то семнадцать, — удивился Жан.

— Тем более тебе необходимо отдохнуть.

— Мы привезли вам письма, — сказал Этьен.