– Все это действительно печально, но множество семей переживают трагедию, и большинство справляются. Почему вы думаете, что Тони не справился?

– Может, он винил себя за то, что не был там, когда Гленда так нуждалась в его помощи? – предположила Кори.

– В смысле?

– В тот вечер, когда погибла Гленда, их родители страшно разругались. Луэлла сказала Кливу, что хочет развода, и попросила его уйти. Скандал нарастал, и Клив уехал. Должно быть, Гленда их подслушала и сбежала, намереваясь спрятаться у своего деда, пока все не успокоится. Она была до глубины души потрясена ссорой, она обожала отца. В таком состоянии достаточно было одного неосторожного шага…

– Почему Луэлла захотела развода?

– Ходили слухи, что Клив встречается с другой женщиной. После его исчезновения все решили, что слухи были верными.

Я вспомнила статью в «Курьер-мейл».

– До последнего времени.

Кори кивнула.

– Группа ученых-аграриев нашла наполовину утонувший в иле автомобиль в запруде на озере Бригалоу. Внутри был человеческий скелет. Выяснилось, что автомобиль принадлежал Кливу Джермену, а скелет соответствует его телосложению. Полиция ничего не подтвердит, пока не закончатся все судебные экспертизы, что может занять годы, поскольку исследования дороги, а машина была под водой так долго… Но я не сомневаюсь, что это Клив.

– Тони был близок с отцом?

Лицо Кори прояснилось.

– Да, очень. Они были дружной семьей. Прекрасные люди все они. Мы с Дэнни любили к ним ходить. Джермены всегда так хлопотали вокруг нас. Луэлла приносила булочки-сконы с джемом или сэндвичи и совершенно восхитительные пирожные – она окончила курсы кондитеров в Брисбене и была виртуозом в этом деле.

– Что насчет Клива?

– Он был обаятельный. И настоящий артист. Рассказывал смешные истории и умел показывать фокусы. У него была маленькая собачка, которую он научил подвывать, когда звонил телефон, – это было уморительно. В детстве Клив получил ожоги лица, у него остались белые пятна на щеках… Я всегда спрашивала себя, не потому ли он из кожи вон лез, чтобы всех очаровать – только бы люди не смотрели на его шрамы. Ему не стоило беспокоиться, мы обожали бы его, невзирая на внешность.

По мере рассказа Кори я все больше запутывалась.

– Если Джермены были такими чудесными, почему, по-вашему, Тони никогда о них не говорил? Почему он делал тайну из своего прошлого? Особенно таился от дочери? И почему он…

Я не смогла закончить именно это предложение, но когда Кори встретилась со мной взглядом, я поняла, что она думает о том же. Почему Тони убил себя?

Подняв с пола свою бейсболку, Кори нахлобучила ее на голову.

– Сказать по правде, Одри, я в таком же недоумении по поводу всего этого, как и вы.

Я почувствовала, что наша беседа иссякла. Я-то уж точно чувствовала себя изможденной и опустошенной. Подойдя к сидевшей у стола Кори, я увидела, как она бледна, и подумала, что и она чувствует себя так же. Мы достигли своего рода узкого места – без настоящих ответов мы можем опираться только на догадки и размышления.

Кори сняла иглу со старой пластинки, оборвав стоны баритона.

– Идемте, – сказала она, подтолкнув мою руку и устремляясь к двери. – Не знаю, как у вас, а у меня в горле пересохло. Может, выпьем по-быстрому пива?

– В другой раз. Скоро закончатся занятия, Бронвен будет переживать, если я опоздаю.

Вслед за Кори я вышла на улицу, подождала, пока она запрет дверь конторы. Порыв сухого ветра взметнул ее волосы, концы прядей скользнули по моей голой руке. Пока мы шли по бетонной дорожке к парковке, я думала о том, что теперь всегда запах дизельного топлива будет наводить меня на мысль о Кори.

– Ну вот, – вздохнула она, – мне еще нужно сменить масло и разобраться с треснувшим цилиндром. Думаю, я подожду новой встречи с вами до субботы.

Упоминание о нашем грядущем пикнике подбодрило меня.