Нёкк - Нейтан Хилл (2016)

– Откуда мне знать. Я с ней двадцать лет не общался!

– То есть вы не знаете, где она проживает в настоящий момент. Я вас правильно понял?

– Да.

– Следовательно, она может жить в Чикаго, штат Иллинойс, просто вы об этом не знаете.

– Верно.

– Значит, женщина, которая сейчас в тюрьме, вероятнее всего, ваша матушка. Вот что я хочу сказать. Независимо от того, каков ее нынешний адрес.

– И она напала на губернатора…

– Мы предпочитаем более мягкие термины. Не “напала”. Скорее, воспользовалась правом, которое обеспечивает Первая поправка к Конституции, посредством символического жеста: бросила в губернатора гравием. Судя по щелканью клавиатуры, вы проверяете эти сведения с помощью поисковой системы?

– О господи, да тут миллионы результатов!

– Так точно, сэр.

– И ролик есть?

– Набрал несколько миллионов просмотров. А еще с ним сделали ремикс и наложили на него забавную хип-хоп-песню.

– Глазам своим не верю.

– Лучше вам эту песню не слушать, сэр, по крайней мере, пока рана не заживет.

– Тут в одной статье мою мать сравнивают с боевиками “Аль-Каиды”.

– Да, сэр. Ужасные гадости. Несут что попало. В новостях. Кошмар.

– Что еще о ней пишут?

– Лучше вы сами почитайте.

– Ну хотя бы намекните.

– Видите ли, сэр, ситуация напряженная. Страсти накалились. Все, разумеется, считают, что это политический жест.

– Так что о ней говорят?

– Что она террористка, хиппи, радикалка и проститутка, сэр. Вот вам лишь один пример – гадкий, но очень показательный.

– Проститутка?

– Террористка, хиппи, радикалка, и – да, вы не ослышались, сэр, – проститутка. Вашу матушку, с позволения сказать, поносят последними словами.

– Но почему ее называют проституткой?

– Ее задерживали за проституцию, сэр. В Чикаго.

– Что-что?

– Задержали, но обвинение так и не предъявили. Считаю важным дополнить.

– В Чикаго.

– Да, сэр, в Чикаго, в шестьдесят восьмом. За несколько лет до вашего рождения, так что она вполне могла изменить свое поведение и прийти к Богу, и я об этом непременно упомяну, если дойдет до суда. Да, мы, разумеется, говорим о сексуальной проституции.

– Ну вот, видите? Это невозможно, в шестьдесят восьмом ее не было в Чикаго. Она была дома, в Айове.

– Наши документы свидетельствуют о том, что она провела в Чикаго месяц в конце шестьдесят восьмого года, сэр, когда училась в университете.

– Моя мать не училась в университете.

– Ваша мать его не закончила. Но она была в списке студентов Иллинойсского университета в Чикаго в осеннем семестре шестьдесят восьмого года.

– Неправда, мать выросла в Айове, там же закончила школу, а потом ждала, когда отец вернется из армии. Она никогда не уезжала из родного города.

– Наши документы свидетельствуют об обратном.

– Она впервые уехала из Айовы только в восьмидесятых годах.

– Наши документы, сэр, свидетельствуют о том, что она принимала активное участие в антивоенных демонстрациях шестьдесят восьмого года.

– Это решительно невозможно. Мама сроду не стала бы протестовать против чего бы то ни было – не такой она человек.

– Повторяю вам, сэр: это правда. Есть фотография. То есть фотодоказательство.

– Значит, вы обознались. Спутали ее с кем-то другим.

– Фэй, девичья фамилия Андресен, родилась в тысяча девятьсот пятидесятом году в Айове. Хотите, продиктую девять цифр ее номера социального страхования?

– Нет.

– А то у меня есть номер ее страховки.

– Нет.

– В общем, скорее всего, это она, сэр. Если только улики не докажут обратное и не выяснится, что это чудовищное совпадение, женщина в тюрьме, скорее всего, ваша мать.

– Ну ладно.

– Вероятность очень высока. Девяносто девять процентов. Ни малейших причин сомневаться. Скорее всего, это она, как бы вам ни хотелось верить в обратное.

– Понятно.