Проклятая - Фрэнк Миллер, Том Уилер (2019)

Нимуэ не могла собраться с силами – верный признак того, что она на пределе, а значит, скоро им придется остановиться на ночлег. Лошадь шла самым медленным шагом: они вот уже несколько часов двигались на юг в направлении гор, к Вершинам Трезубца – скорее углубляясь в земли Красных Паладинов, чем стараясь избежать их. Египет, конечно, будет идти, пока не падет в изнеможении, но Артур чувствовал, как напряжена лошадь, видел пену на ее губах. Чем дальше, тем хуже будет дорога – и тем опаснее. Только теперь, в тихой предрассветной тьме, Артур смог осознать всю серьезность и тяжесть ночных событий.

«Как мне избавиться от нее? – размышлял он. – Кто, черт побери, эта девица? И что мне теперь с ней делать?»

Быть может, монастырь в Ивуаре дал бы ей укрытие, не будь она фейри, преследуемой Красными Паладинами.

«И она отрубила руку Борсу!»

Артуру случалось попадать в разные передряги, включая разборки между шайками разбойников или войны из-за кровной мести, и обычно он легко ускользал от неприятностей, но сейчас все было иначе. Мысли метались, стоило ему попытаться вообразить, что сделает Борс.

Итак, два вероятных сценария. Первый: немедленная погоня – тогда не пройдет и часа, как их захватят. Борс и наемники – прекрасные наездники, и их лошади в хорошей форме, тогда как Египет, хоть и великолепная лошадь, везет сразу двоих и не отдыхала уже больше суток.

Или же – и на это Артур надеялся – рана Борса потребует помощи целителя, что замедлит его по меньшей мере на несколько часов. Со стороны рана казалась чистой (Артур не был уверен, что из сотни его ударов хотя бы один будет столь идеальным).

Был еще шанс, что Борс истек кровью прямо посреди улицы, но Артур не рассчитывал на подобное везение. В конце концов, Тристен был в состоянии соорудить приличную повязку, а Борс отличался крепким здоровьем.

Он никогда не оставит этого просто так. Артур предал его, и хуже того – один из мечей Борса перешел в руки девчонки с фермы, а значит, его поднимут на смех по всем тавернам отсюда и до Северного моря.

Артур покачал головой. Не след было вмешиваться; в конце концов, проблемы этой девушки не были его проблемами.

Отрубленная рука Борса пролетела добрых тридцать футов…

«Надо бы еще разок взглянуть на тот меч».

Нимуэ снова попыталась завалиться влево, и Артур ухватил ее за плащ, породив очередной слабый протест. И все же она снова постаралась выпрямиться в седле.

Час спустя они пытались спастись от холодного тумана с помощью небольшого костра. Артур устроил лагерь за рощицей и молился, чтобы костер оказался достаточно мал и остался незамеченным. Нимуэ спала, прижимаясь к дереву: она свернулась калачиком, словно ребенок, подложив под голову плащ. Артур вцепился зубами в головку твердого сыра, бросил взгляд на этот меч и подошел, стараясь не разбудить Нимуэ. Осторожно накрыл ей голову потрепанной тканью.

Он пристально рассматривал меч в свете костра. Поистине произведение искусства: оружие легкое, послушное, но острие идеально сбалансировано железом и сталью, дабы стать смертоносным.

Но было что-то еще: меч, казалось, гудит в руке Артура, отзывается. Сердце забилось быстрее, и он медленно взмахнул мечом, пригнулся, отражая невидимый удар, затем сделал резкий разворот, и лезвие запело возле уха. Артур коснулся зазубрин на потемневшем клинке: этот меч повидал много сражений. Странная руна у рукояти – никогда прежде он не видел серебряной гравировки. Королевский меч? Церемониальный? Он не был похож ни на германские, ни на монгольские мечи, его делал не римлянин и не генуэзец. Однако все это не имело значения, ибо этот меч внушал уважение. Он был неоценим.

Артур бросил на Нимуэ быстрый взгляд.