Смертельный груз - Фримен У. Крофтс (1920)

– А вот здесь у вас ошибка, мсье. Бочка была распакована в понедельник.

– Ах, вот оно что! В понедельник, – Лефарж притворился, что вносит изменения в записи. – Конечно, в понедельник вечером. Мсье Буарак провел вечер воскресенья дома, но за бочку взялся только в понедельник, верно?

– Именно так.

– Затем во вторник он отправился в Бельгию и вернулся домой в четверг вечером?

– Правильно, мсье.

– Спасибо большое. Хорошо, что вы заметили неточность в моих заметках. Теперь я исправил ее.

Лефарж поддерживал разговор еще несколько минут, стараясь сохранить добрые отношения со стариком, для чего рассказал ему занятные эпизоды из своей карьеры детектива. Чем лучше он узнавал Франсуа, тем бо́льшим уважением проникался к нему, чувствуя, что словам дворецкого можно доверять, поскольку человек такого склада никогда не обесчестит себя позорной ложью.

Словно для того, чтобы уравновесить успехи, достигнутые Лефаржем утром, за весь остальной день судьба больше не посылала ему удачи. Покинув дом на авеню де л’Альма, он побеседовал с работниками камеры хранения на Северном вокзале, но не получил новой информации. Никто не вспомнил, что Франсуа оставлял сумку, а Буарак забирал ее, не сохранилась запись о сумке в регистре принятых и выданных вещей. И потом, когда он обошел кафе и рестораны, расспрашивая официантов в районе площади Бастилии, все его усилия тоже оказались бесплодными. Не обнаружилось никаких подтверждений, что Буарак ужинал в одном из них.

Тем не менее Лефарж испытывал удовлетворение от работы, проделанной за день. Полученные данные оказались точными и недвусмысленными. Он считал, что удалось окончательно убедиться в правдивости показаний Буарака, по крайней мере тех, которые касались вторника. И если он сумеет добиться того же относительно среды и четверга, считал сыщик, то алиби Буарака выдержит проверку, а его непричастность к убийству можно будет считать установленной.

Для продолжения расследования возникала необходимость посетить Брюссель, и он позвонил на Северный вокзал, заказав себе место в спальном вагоне экспресса, отходившего в 23.20. Затем сделал контрольный звонок в Сюрте, после чего счел возможным отправиться домой, чтобы поесть и немного отдохнуть перед дорогой.

Путешествие оказалось вполне комфортным, и, позавтракав в кафе на Северной площади в Брюсселе, Лефарж ранним утром выехал в Мехелен. Там он сразу же заглянул на местный почтамт и попросил уточнить для него адрес резиденции мсье Армана Буарака. Имя было почтмейстеру знакомо, но адреса он не знал. Обход нескольких крупных магазинов быстро помог найти тот из них, чьими услугами мсье Буарак особенно часто пользовался.

– Да, мсье, его адрес мне известен. Нужно проехать четыре мили в сторону Лувена. Вы увидите большой белый дом с красной крышей, стоящий среди деревьев по правую сторону дороги сразу за крупной развилкой. Но, если вы хотите встретиться с мсье Буараком, боюсь, не застанете его дома.

– Я действительно хотел поговорить с мсье Буараком, – сказал Лефарж небрежно, – но ведь меня может принять и мадам Буарак, если это не станет большой дерзостью с моей стороны – навестить женщину в отсутствие мужа.

– Но она тоже в отъезде, мсье. Правда, я могу сообщить вам только то, что мне известно. Она пришла к нам недели две назад и сказала: «Кстати, Ларош, не нужно посылать нам никаких продуктов на дом две или три недели, пока я снова не появлюсь у вас. Мы уезжаем и запираем дом». Так что, мсье, не думаю, что вы застанете там кого-то из них.

– Весьма обязан за предупреждение, мсье. Но надеюсь, вам не составит труда оказать мне еще одну небольшую услугу и сообщить, где работает мсье Буарак, чтобы я смог там получить его нынешний временный адрес. Он ведь бизнесмен, насколько мне известно?