Смертельный груз - Фримен У. Крофтс (1920)

Впрочем, об этом инспектор был осведомлен, поскольку к семи утра пришел в больничную палату, надеясь услышать показания Феликса, но обнаружил того все еще без сознания и в бреду. Таким образом, личность погибшей женщины в точности установить не удалось. Бернли приходилось рассчитывать, что он справится с этой задачей своими силами.

Затем в отчете патологоанатома речь шла о трупе. Женщине было примерно двадцать пять лет, рост пять футов и семь дюймов при отменном телосложении. Весила она при жизни около восьми стоунов. Волосы темные, длинные и очень густые, изящно очерченные брови, длинные ресницы. Рот небольшой, без особых примет. Нос немного вздернутый. Лицо почти правильной овальной формы. Лоб широкий, но не слишком высокий. Кожа на лице чистая, хотя достаточно смуглая. Какие-либо родимые пятна или шрамы на теле не обнаружены.

При столь детальном описании, подумал Бернли, идентифицировать ее окажется достаточно легко.

Далее в отчете он прочитал:

«Вокруг шеи отчетливо видны десять пятен, представляющих собой, по всей вероятности, следы от пальцев. Восемь из них приходятся на заднюю сторону шеи и не имеют слишком выраженного характера. Основные два находятся на горле близко друг к другу по обе стороны от трахеи. В этих местах кожа повреждена заметно сильнее и успела почернеть, поскольку приложенное здесь усилие было, видимо, очень мощным.

Представляется очевидным, что следы оставил человек, стоявший перед женщиной и сдавливавший ей горло обеими руками, причем большие пальцы размещались ближе к гортани, а остальные упирались в шею. Если судить по физической силе, необходимой, чтобы оставить столь крупные синяки, можно прийти к выводу, что душителем являлся, скорее всего, мужчина.

Вскрытие показало отсутствие повреждений внутренних органов и не подтвердило вероятности применения какого-либо отравляющего вещества, способного послужить альтернативной причиной смерти. Нижеподписавшийся медицинский эксперт пришел к однозначному заключению: «Женщину умертвили путем удушения. Все признаки указывают на то, что преступление было совершено примерно неделю назад или несколько ранее».

По крайней мере, здесь все ясно, усмехнулся Бернли. Посмотрим, чем еще мы располагаем.

В предложенных ему документах содержался предполагаемый психологический портрет и вероятное жизнеописание покойной женщины. Она почти наверняка была хорошо обеспечена или даже богата. Воспитывалась, несомненно, в семье, принадлежавшей к высшим слоям общества. Ее руки и особенно пальцы свидетельствовали о какой-то культурной сфере деятельности: об интенсивных занятиях музыкой или, быть может, живописью.

Обручальное кольцо на правой руке указывало на статус замужней дамы, как и на постоянное жительство во Франции. «Разумеется, наш шеф прав, – подумал Бернли. – Подобная светская женщина не могла бесследно исчезнуть, чтобы об этом не узнала французская полиция. Нужно лишь встретиться с коллегами, и я быстро закрою дело».

Однако если выяснится, что им ничего не известно, – как быть тогда?

Но ведь имелось первоначальное письмо, адресованное Феликсу. Подписавший его мсье Ле Готье – если таковой вообще существовал – мог дать важную информацию. Наверняка что-то знали официанты из кафе «Золотое руно». И пишущая машинка с дефектами шрифта тоже не иголка в стоге сена, чтобы оказалось невозможным ее разыскать.

Одежда, в которой был обнаружен труп, давала другую нить для расследования. Опрос в модных парижских магазинах тоже был важным для сбора необходимых данных. А если не одежда, то ювелирные украшения: кольца и заколка с бриллиантом уж точно станут зацепкой для сыщика.

Имелась и сама бочка. Поскольку она была изготовлена по особому заказу, то уж точно использовалась в очень специфических и ограниченных целях. Обращение в компанию, изготовившую ее и чьим фирменным клеймом пометили тару, не могло оказаться совершенно бесполезным.