Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан (1951)

4-я танковая дивизия, выполнив свою задачу по очистке от противника западного берега р. Судость, была подтянута к 3-й танковой дивизии в район Нов-город-Северский. После личного ознакомления с обстановкой перед фронтом 24-го танкового корпуса и в 3-й и 4-й танковых дивизиях я решил поставить 24-му танковому корпусу задачу на 30 августа – устранить угрозу нашему флангу справа, а на 31 августа – продолжать наступление в направлении на юго-запад; 47-му танковому корпусу – наступать по восточному берегу р. Судость, а затем продолжать наступление вдоль р. Десны на Новгород-Северский. В 18 час. я вылетел обратно на свой командный пункт. В этой поездке в последний раз меня сопровождал начальник оперативного отдела танковой группы подполковник Байерлейн. Его перевели в Африку, а на его место был назначен майор Вольф.

К 31 августа предмостный плацдарм на р. Десна был значительно расширен; 4-я танковая дивизия перешла через Десну, 10-я мотодивизия достигла пункта севернее Короп, но в результате стремительной контратаки русских была отброшена обратно на противоположный берег; крупные силы противника наступали также и на ее правый фланг. Введением в бой последних сил – личного состава хлебопекарной роты – с большим трудом удалось избежать катастрофы на правом фланге. В полосе действий 47-го танкового корпуса русские наступали из района Трубчевск на запад и на северо-запад силами 108-й танковой бригады, а начиная с 1 сентября также силами 110-й танковой бригады, сильно потеснив стойко державшиеся части 17-й танковой дивизии, 29-я мотодивизия перешла через мост у Новгород-Северското, а затем продвинулась на север для обеспечения северного фланга плацдарма, созданного 24-м танковым корпусом, а также для содействия продвижению 17-й танковой дивизии, 18-я танковая дивизия сменила 4-ю танковую дивизию на юго-восточном участке в районе между впадением р. Судость в Десну и Почепом.

Учитывая наступление противника против моих обоих флангов и его активные действия перед фронтом, особенно против 10-й мотодивизии, мне показалась сомнительной возможность продолжать наступление имеющимися в наличии силами. Поэтому я снова обратился к командованию группы армий «Центр» с просьбой предоставить в мое распоряжение 46-й танковый корпус. В мое распоряжение 30 августа был направлен только пехотный полк «Великая Германия», 1 сентября – 1-я кавалерийская дивизия и 2 сентября – дивизия СС «Рейх» из района Смоленска. Прорыв глубиной до 10 км, осуществленный русскими на участке 23-й пехотной дивизии южнее Ельни, вызвал необходимость использования 10-й танковой дивизии для нанесения здесь фронтальной контратаки. Пехотный полк «Великая Германия» был направлен в район Новгород-Северский, дивизия СС «Рейх» была выдвинута на правый фланг 24-го танкового корпуса. 2 сентября полк «Великая Германия» прибыл в район плацдарма у Новгород-Северского; дивизия СС «Рейх» прибыла на правый фланг 24-го танкового корпуса 3 сентября.

То обстоятельство, что необходимые силы предоставлялись мне только по каплям, заставило меня 1 сентября отправить командованию группы армий радиограмму, в которой я просил предоставить в мое распоряжение весь 4б-й танковый корпус и, кроме того, перебросить мне 7-ю и 11-ю танковые дивизии и 14-ю мотодивизию, которые, как мне было известно, в тот период не принимали участия в боях. Я выразил мнение, что только при наличии таких крупных сил можно будет быстро завершить операцию по овладению Киевом. Непосредственным результатом этой радиограммы явилось предоставление в мое распоряжение дивизии СС «Рейх». Однако содержание моей радиограммы было подслушано контрольным постом ОКХ и стало затем известно в высших кругах. Об этом свидетельствовало поведение офицера связи ОКХ подполковника Нагеля. Содержание моей радиограммы было доложено Гитлеру, и ОКВ провело по этому поводу ряд весьма плачевных для меня мероприятий. Обо всем этом будет указано ниже.