Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан (1951)

Рано утром 15 сентября я посетил передовой отряд 3-й танковой дивизии, которым командовал майор Франк; этот отряд накануне отбросил русских в районе Лохвица на запад и в течение ночи захватил пехоту противника, следовавшую на 15 автомашинах. С наблюдательного пункта майора Франка, расположенного у Лубны, местность очень хорошо просматривалась и можно было наблюдать за движением транспортных колонн русских с запада на восток. Однако это движение вскоре нами было приостановлено. Во 2-м батальоне 3-го мотострелкового полка я встретил Модеяя, который доложил мне свой план дальнейших действий. В заключение я посетил ряд подразделений 3-й танковой дивизии и беседовал с командиром 6-го танкового полка подполковником Мюнцелем. В этот день Мюнцель имел в своем распоряжении только один танк Т-IV, три танка Т-III и шесть танков Т-II; таким образом, полк имел всего десять танков. Эта цифра дает наиболее наглядное представление о том, насколько войска нуждались в отдыхе и приведении в порядок. Эти цифры свидетельствуют также о том, что наши храбрые солдаты делали все, что было в их силах, для того, чтобы выполнить поставленную перед ними задачу.

По радио я дал указание Либенштейну распорядиться, чтобы 24-й танковый корпус выдвинул дивизию СС «Рейх» в южном направлении до рубежа р. Удай между населенными пунктами Кустовцы и Переволочное, а 4-ю танковую дивизию – на рубеж Сребное, Березовка; 10-ю мотодивизию выдвинуть в направлении на Глинск юго-западнее Ромны. Затем я на самолете «Шторх» вылетел обратно в штаб своей танковой группы. 17-я танковая дивизия выступила в этот день на Путивль. Вечером я встретился в Конотопе с Либенштейном, который к тому времени успел слетать в штаб группы армий для получения указаний относительно подготовки к выполнению новой задачи – наступления на Москву. Новая операция имела целью «уничтожить последние боеспособные силы группы Тимошенко». Три четверти всей германской армии были предназначены для выполнения этой задачи. Повторная просьба Либенштейна освободить нашу 18-ю танковую дивизию была отклонена фельдмаршалом фон Боком, мотивировавшим это тем, что на его вопрос, что является более важным – боевые действия на юге или подготовка к новому наступлению, генерал-полковник Гальдер ответил: «Последнее является более важным».

16 сентября мы перевели наш передовой командный пункт в Ромны. Окружение русских войск успешно продолжалось. Мы соединились с танковой группой Клейста. Дивизия СС «Рейх» заняла Прилуки. 2-я армия была отозвана с нашего фронта для выполнения новой задачи.

В городе Ромны до Полтавской битвы в декабре 1708 г. в течение нескольких дней находился штаб шведского короля Карла ХП.

17 сентября я посетил 4-ю танковую дивизию, расположенную в Сребное. Так как между этой дивизией и расположенной правее дивизией СС «Рейх» не было еще установлено прочной связи, я решил поехать в дивизию «Рейх». Дорога шла через ничейную территорию. В лесу, по обеим сторонам дороги, видны были еще свежие следы русских лагерей. У Переволочного я заметил стволы двух орудий, направленных прямо на нас; пришлось пережить несколько очень неприятных минут до того, как нам удалось установить, что расчеты этих орудий сбежали, а запряжки оставлены около ближайшего стога сена. В центре населенного пункта Переволочное я наблюдал, как мотоциклетное подразделение дивизии СС вело бой за переправу через р. Удай. Отсюда я направился в Кустовцы, тоже расположенное на этой реке, где бой вели другие подразделения дивизии СС. Полковник Битрих доложил мне о ходе боевых действий. Затем я возвратился обратно и, проехав около 100 км по ничейной территории, вернулся через Иваница, Ярошевка в Ромны. Дорога была исключительно плохой, и лишь к утру я прибыл на свой командный пункт.

17 сентября мы договорились с танковой группой Клейста о смене 3-й танковой дивизии 25-й мотодивизией с тем, чтобы эта танковая дивизия смогла, наконец, привести в порядок свою материальную часть.