Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан (1951)

2-й танковой армии была теперь поставлена задача нанести удар на Тулу. 2-я армия в новом составе была направлена на восток и таким образом была снова разъединена с нами.

Успешно завершив бои в районах Брянска и Вязьмы, группа армий «Центр» добилась тем самым еще одного крупного тактического успеха. Вопрос о том, в состоянии ли она продолжать наступление, чтобы превратить этот тактический успех в оперативный, являлся наиболее важным со времени начала войны вопросом, стоявшим перед высшим командованием германской армии.

Удар на Тулу и Москву

2-я танковая армия продолжала наступление на Тулу. Единственная дорога, по которой могли двигаться наши войска, – шоссе Орел-Тула – оказалась малопригодной для движения тяжелых автомашин и танков и через несколько дней была окончательно разбита. Кроме того, русские, являющиеся мастерами в области разрушения, взорвали при отходе все мосты, а на более узких местах заминировали обширные участки местности вдоль дороги. Чтобы хоть как-нибудь обеспечить подвоз войскам, приходилось сооружать настилы длиной в несколько километров из бревен. Боеспособность наступающих частей зависела не столько от численности личного состава, сколько от возможности обеспечения их горючим. Поэтому все имевшиеся в наличии танки 24-го танкового корпуса были объединены под командованием полковника Эбербаха и вместе с полком «Великая Германия» образовали авангард, который был направлен на Тулу.

26 октября 53-й армейский корпус достиг Оки, 43-й армейский корпус расширил предмостное укрепление на р. Ока у Белова, занимаемый 31-й пехотной дивизией. Наш правый сосед направил свой 48-й танковый корпус на Курск. Левее нас, в полосе 4-й армии, русские предприняли контратаки, вынудившие немецкие войска перейти к обороне.

27 и 28 октября я сопровождал наступление группы Эбербаха. 27 октября у верховного командования вооруженных сил возникла мысль о том, чтобы в случае получения сведений о подходе свежих русских сил повернуть нашу армию с востока на Воронеж. Однако в этом направлении не было никаких шоссе. Во всяком случае, в качестве предпосылки для проведения такой операции мы должны были сначала овладеть Тулой. Я попросил Либенштейна внушить эту мысль командованию. Ночь с 27 на 28 октября я провел в Черни, в покинутом здании детской больницы, кишевшей клопами. Наши передовые части достигли района Плавок, 53-й и 43-й армейские корпуса расширили свои предмостные укрепления на р. Ока. 4-я армия отражала ожесточенные атаки русских.

28 октября мне было сообщено через Либенштейна, что верховное командование вооруженных сил отказывается от своего намерения повернуть нас на Воронеж. Наступление на Тулу продолжалось. Ввиду недостатка горючего Эбербах посадил на танки один батальон полка «Великая Германия». Мы достигли Писареве, в 30 км южнее Тулы. Разведка 43-го армейского корпуса достигла Одоево. Ночь я снова провел в Черни с тем, чтобы утром на «Шторхе» вылететь обратно в свой штаб.

28 октября нам было передано пожелание Гитлера «захватить нашими подвижными батальонами» мосты через Оку восточное Серпухова. Мы могли выбрасывать вперед наши подразделения только до такой степени, до какой было возможно обеспечивать их снабжение. По окончательно разрушенной дороге Орел-Тула наши автомашины могли передвигаться с максимальной скоростью 20 км/час, да и то не всегда. «Подвижных батальонов» уже не было. Гитлер жил в мире иллюзий.

В этот день 1-я танковая армия переправилась через р. Миус, а 17-я армия – через р. Донец.

29 октября наши головные танковые подразделения достигли пункта, отстоящего в 4 км от Тулы. Попытка захватить город с хода натолкнулась на сильную противотанковую и противовоздушную оборону и окончилась провалом, причем мы понесли значительные потери в танках и офицерском составе.