Люди по имени Мираж знали, как определять местонахождение животных, как покидать свое тело во время транса и навещать находящихся далеко родственников. Один торговец по имени Джордж Нельсон знал индейцев, которые могли это делать, и написал о них еще в восемнадцатом веке.

Ландро ответил сбивчиво:

– Что, если старейшины – просто компания стариков, которые не умнее любого из нас… что, если…

– Они обычные пожилые люди, – перебил его Рэндалл. – Но они люди, которые узнали многое от своих стариков, понимаешь? Однажды у нас выдался голодный год, и большинство наших стариков отдали молодым свою пищу. То поколение умерло за нас, да? Так мы идем верным курсом. Прими их слова, если они кажутся тебе правильными.

– Но, возможно, они сами не знают…

– Перестань задавать тупые вопросы. Ты свихнешься, если продолжишь так думать. Позволь-ка лучше спросить тебя кое о чем. Что это за ребенок вообще был – этот Дасти?

– Не спрашивай меня об этом.

– Он не последняя причина твоей агонии, приятель. Каким он был? Кто знал этого мальчика лучше всех в вашей семье?

Ландро помолчал, а потом наконец ответил:

– Лароуз.

– Так что же Лароуз о нем знал?

– Забавный малыш. Любил приключения. У них двоих был целый пакет игрушек, которых они превратили в героев мультфильмов. Они были веселые. Это было легко понять, если вслушаться в то, что они придумывали. Дасти…

– Да, можешь произносить его имя, но прибавляй к нему «-ибан», так ты покажешь, что он находится в мире духов.

– Дасти-ибан любил рисовать. И рисовал хорошо. У нас есть несколько рисунков, которые он нам подарил.

– Что на них?

– Лошадь. Собака. Человек-паук.

Ландро произнес это, всхлипывая. Рэндалл дал ему некоторое время, чтобы успокоиться.

– Хватит лить слезы. Ты можешь плакать из-за малыша. Но нечего распускать нюни из-за собственной боли. Ты вносишь дурную энергию в свою семью. И мешаешь Лароузу делать добро семье Дасти-ибана. Когда ты плачешь, я слышу, как ты жалеешь о том, что сделал, но теперь с этим покончено. Ты был пьян, когда его застрелил?

Приношения потрескивали на раскаленных камнях.

– Нет.

– Точно не был навеселе?

– Нет.

– Не торчал?

– Нет.

– Мы учим наших людей отвыкать от этого дерьма. И сами не должны его употреблять. Вот почему я спросил.

Долгое время Рэндалл молчал.

– Ты хороший охотник. И стреляешь осторожно, – сказал Рэндалл. – Все знают, что ты знаток в этом деле и каждый год приносишь хорошую добычу. Поэтому мне нужно было спросить.

– Ладно, – отозвался Ландро.

– Просто я не полностью уверен.

– Чего там, – буркнул Ландро.

– Ты покончил с выпивкой?

– Да, – подтвердил Ландро.

– Колеса?

– И с ними тоже.

– Хорошо. Тебе нужно принять на веру, с Лароузом ты поступил правильно.

– А как насчет Эммалайн? – спросил Ландро.

– Нола – ее сестра.

– Только наполовину, – возразил Ландро.

– Сестер наполовину не бывает, – рассудил Рэндалл.

– Эммалайн не любит сестру.

– Она сама тебе сказала?

– Говорю, это так. А Нола не выносит Эммалайн. Так что нам теперь не удастся увидеть Лароуза. Думаю, мы предполагали, что нам можно будет встречаться. Ведь мальчики привыкли играть вместе, и все такое.

– Дайте им время разобраться, – посоветовал Рэндалл. – Дверь! Ой, я совсем забыл, что у нас нет привратника. Дверь! Я сейчас сам все сделаю.

Рэндалл отбросил брезент в сторону, а затем принес на вилах новые камни.

– Так много? – спросил Ландро, который едва не плавился.

– Ха-ха, – отозвался Рэндалл. – Устроим жаркую вечеринку. Я сварю тебя заживо.