Осень Европы - Дэйв Хатчинсон (2014)

– И почему ты так не готовишь? – спросил Фабио, с энтузиазмом вгрызаясь в голубцы.

– Если бы я знал, что ты любишь фаршированную капусту, то готовил бы, – ответил Руди.

Фабио показал вилкой.

– А у тебя что?

– Свиная котлета с картофельными оладьями, – опустил глаза на тарелку Руди.

– Вкусно?

– В соусе перестарались с паприкой.

– Ненавижу шефов, – сказал Фабио, набивая рот голубцами.

– Знаю.

– Изнеженные примадонны, – Фабио постучал по столу рукояткой ножа. – Любой недоумок может следовать указаниям в поваренной книге и приготовить не хуже этого.

– А может он делать это вечер за вечером в ресторане на семьдесят столов?

Фабио отпил вина.

– Дело в правильном планировании, правильно? Любой дурак справится.

Руди потыкал вилкой в салат.

– Мне можно узнать, в чем заключается наша тренировка? – спросил он.

– Мы будем извлекать Посылку из консульства Линии, – сказал Фабио, не прекращая своих любовных отношений с ресторанной едой. – С чего бы ты начал?

– Понятия не имею.

– Ну, к счастью, это такая тренировка, когда подмастерью нужно только смотреть и учиться. А вино очень хорошее. Это что?

Руди заглянул в меню.

– Домашнее красное.

– Правда? Ты поговори со здешним персоналом – ну знаешь, как коллега с коллегами. Может, добудешь нам пару бутылок на обратную дорогу. Намного лучше, чем моча, которую подаешь ты.

* * *

Трансъевропейский железнодорожный маршрут был последним великим гражданским инженерным проектом европейской эры – непрерывный путь от Лиссабона до Чукотки на Дальнем Востоке с ответвлениями, охватывающими все европейские столицы.

Так, по крайней мере, планировалось. Когда дело дошло до самого строительства, различные национальные правительства годами собачились из-за финансирования, вагонного парка, ширины колеи, формы персонала. Трансъевропейская железнодорожная компания стала микрокосмом все более раздробленного Европейского парламента, вкупе с голосованием, вето, лоббированием, коррупцией и всеми прочими развлечениями, которые так любит демократия. Компания четырежды балансировала на краю банкротства, прежде чем уложили хотя бы метр путей или заказали хотя бы один локомотив, и каждый раз возрождалась. Ходили слухи об участии мафии, фашистов, коммунистов, о расследованиях, комиссиях, допросах, увольнениях, самоубийствах, убийствах и похищениях.

В конце концов – к удивлению многих наблюдателей – Компания начала строительство железной дороги в Португалии. Маршрут планировалось прокладывать с обеих сторон, начиная с Лиссабона и Чукотки и двигаясь к месту встречи где-то в районе украино-польской границы, но из-за непонятных проблем работы в Сибири остановились на неопределенное время, которое в итоге стало вечным.

Так что год за годом Линия ползла по лику Европы, а тем временем Европа вокруг разваливалась. ЕС распался, а Линия продолжалась. Европейская экономика схлопнулась, а Линия продолжалась. Появились первые политии, а Линия продолжалась, и Компания вела переговоры о праве на транзит везде, где пересекала новые суверенные территории. Она казалась бессмертной. Когда она достигла франко-германской границы, она уже словно набрала какую-то непонятную инерцию, что влекла ее на восток через все препоны. Теперь уже никто не знал, откуда берутся деньги на строительство Линии; они стекались через дельту многорукавной реки офшорных фондов, компаний и частных инвесторов, и, хотя от национальных веток давно отказались, никто не понимал, почему весь этот проект не зачах.