Случайная вакансия - Дж. К. Роулинг (2012)

– Я уж его одела, – сказала Терри, с трудом извлекая слова из глубин подсознания.

– Извините за такой вопрос, Терри: вы сегодня утром кололись?

Терри утерла губы похожей на птичью лапу рукой.

– Не.

– Кака, – объявил Робби, направляясь к дверям.

– Ему не надо помочь? – спросила Кей, когда Робби скрылся из виду и затопал по лестнице.

– Не, он сам, – промямлила Терри, опершись на подлокотник и поддерживая кулаком болтающуюся голову.

Робби кричал с верхней площадки:

– Закыто! Закыто!

Он барабанил в какую-то дверь. Терри не двигалась.

– Давайте я ему помогу, – вызвалась Кей.

– Ага, – сказала Терри.

Взбежав по лестнице, Кей повернула тугую дверную ручку. В нос ударила вонь. На серой ванне темнели бурые потеки; в унитазе плавали фекалии. Кей успела нажать на слив, прежде чем Робби залез на стульчак. Наморщившись, он шумно тужился, ничуть не смущаясь ее присутствием. Раздался громкий всплеск; вонь пополнилась новыми нотами. Робби слез с унитаза и, не вытирая попу, натянул подгузник. Кей призвала его исправить это упущение, но он не понял, что от него требуется. Ей пришлось вмешаться. Заскорузлые, воспаленные детские ягодицы сочились сукровицей. Подгузник пропах мочой. Кей попыталась его снять, но Робби завопил, ударил ее, вырвался – и, придерживая спущенный подгузник, стремглав понесся обратно. Кей хотела вымыть руки, но не нашла мыла. Стараясь не дышать, она поплотнее закрыла за собой дверь.

Перед тем как спуститься вниз, она заглянула во все три спальни. Из каждой барахло вываливалось в коридор. Кроватей не было; в этом доме спали на матрасах. Робби, видимо, жил в одной комнате с матерью. Среди грязной одежды на полу валялись дешевые пластмассовые игрушки, рассчитанные на младенцев. Кей с удивлением отметила наличие пододеяльника и наволочек.

В гостиной Робби заныл, как прежде, стуча кулачком по башне картонных коробок. Терри глазела на него из-под полуприкрытых век. Перед тем как сесть, Кей отряхнула кресло.

– Терри, если я правильно понимаю, вы состоите на учете в клинике «Беллчепел», где проходите курс лечения метадоном. Это так?

– Мм, – сонно протянула Терри.

– И каков результат, Терри?

Занеся авторучку, Кей выжидала, делая вид, будто результат не сидит перед ней в кресле.

– Вы регулярно являетесь в клинику, Терри?

– На той неделе. В пятницу была.

Робби молотил кулачками по коробкам.

– Можете мне сказать, какую дозу вам вводят?

– Сто писят кубиков, – отчеканила Терри.

Кей не удивило, что Терри знает свою дозу метадона лучше, чем возраст родной дочери.

– Мэтти здесь пишет, что за Робби и Кристал присматривает ваша мать; это по-прежнему так?

Робби всем своим маленьким тельцем бросился на башню коробок, которая опасно качнулась.

– Осторожно, Робби, – не выдержала Кей.

А Терри выдавила:

– Не трожь.

И Кей впервые уловила в ее мертвенном голосе нечто похожее на тревогу.

Робби опять замолотил кулачками по коробкам: очевидно, ему нравился грохот.

– Терри, ваша мать по-прежнему сидит с Робби?

– Не мать, бабка.

– Бабка Робби?

– Да нет, моя. Она того… приболела.

Кей еще раз посмотрела на Робби, держа наготове ручку. Дистрофией он не страдал; во-первых, это было видно невооруженным глазом, а во-вторых, она удерживала его, полуголого, когда вытирала ему попу. Он ходил в нестираной футболке, но волосы, как ни странно, пахли шампунем. На молочно-бледных детских руках и ногах синяков не было. Вот только этот разбухший, непросыхающий подгузник; а ребенку, между прочим, три с половиной года.

– Ням-ням! – выкрикнул мальчик, напоследок бессмысленно стукнув по коробкам. – Ням-ням!

– Печенюшку возьми, – заплетающимся языком выговорила Терри, не двигаясь с места.

Робби теперь истошно вопил и ревел. Терри не сделала попытки встать с кресла. Продолжение беседы стало невозможным.