За окном - Джулиан Барнс (2013)

Так все же rein или bridle? Knife, little knife или penknife? Разница невелика; все варианты содержат одинаковую информацию. Предложение Флобера выигрывает потому, что оно не заостряет внимания на содержании как таковом; после предшествующих восторженных пассажей на первый план выходит по-настоящему пессимистический тон. Уолл, Стигмюллер и Хопкинс улавливают его. Дэвис — нет. Вместо этого она «преданно» придерживается структуры флоберовского предложения. Но английская грамматика — это не французская грамматика, и поэтому ненавязчивое французское cassйe (которое при всей своей ненавязчивости намекает на начало разрыва между Родольфом и Эммой) приходится разворачивать в английское придаточное «which had broken» — фразу, которая теперь кажется излишней, ведь зачем чинить что бы то ни было, как не потому, что оно сломалось? Такое предложение страдает неуклюжестью, которую скорее насильно внедрили, нежели преданно перенесли из оригинала, и звучит совершенно не по-флоберовски.

2. Шарль и Эмма в Руанской опере — одна из трех великолепнейших, ритмически построенных сцен романа — внутренний мир чувств, надежд и воспоминаний Эммы противопоставляется экстравагантно выставленным напоказ чувствам Лючии ди Ламмермур. Мысли и чувства будоражат Эмму, и она вдруг осознает, что ни искусство, ни жизнь не способны вместить всю их гамму. Перед нами ключевое предложение романа: «Elle connaissait а prйsent la petitesse des passions que l’art exagйrait» [Искусство приукрашает страсти, но она-то изведала все их убожество. — Пер. Н. Любимова]. Это размеренное, сбалансированное предложение, из трех частей, с тройной аллитерацией и кульминацией, приходящейся на часть со вторым и третьим «p». Наиболее очевидные варианты перевода французского petitesse на английский — paltriness и pettiness — не идеальны, поскольку оба несут немного более осуждающий оттенок, чем petitesse. Перевод Уолла сохраняет нарастание и выразительность фразы оригинала:

For now she knew the pettiness of the passions that art exaggerates.

Хопкинс создает собственную аллитерацию:

She knew now the triviality of those passions which art paints so much larger than life.

Стигмюллер находит способ передать тройную аллитерацию:

Now she well knew the true paltriness of the passions that art painted so large.

У Дэвис мы находим:

She knew, now, how paltry were the passions exaggerated by art.

Она неоправданно трансформирует первое значимое существительное в прилагательное, а затем переворачивает строй финальной фразы. Но главный ее промах заключается в трех соседних словах: «knew, now, how» — и стенания ассонансов, и замыкающийся ритм далеко расходятся с оригиналом.