Свет между нами - Эмма Скотт (2015)

Мистер Лейк жил в таунхаусе в западной части, на семьдесят восьмой улице. Пешком идти десять минут, и я пошла быстрым шагом. Если этот парень заказал яйца, то они уже остыли, и последнее, что мне было нужно, – чтобы Лейк позвонил Максин с жалобой, что я слишком медлительна.

Я прошла по Амстердам-авеню и свернула направо. Стоял потрясающий весенний день. Воздух был теплым, но не влажным, как летом, когда одежда липнет к телу, и все вокруг заливал яркий солнечный свет. Семьдесят восьмая улица была чистой, усаженной деревьями, заставленной типичными нью-йоркскими зданиями, подпирающими друг дружку «плечами». Жильем мистера Лейка был трехэтажный дом из красного кирпича, втиснутый между двумя зданиями из бурого песчаника. Я поднялась по трехступенчатой лестнице к входной двери и нажала на звонок.

Никакого ответа.

Я позвонила снова и собиралась сделать это в третий раз, когда из домофона раздался резкий мужской голос, сочащийся сарказмом:

– Что, вернулся за рекомендациями?

Сын мистера Лейка?

Я откашлялась и нажала на кнопку.

– Это не ваш помощник. Он бросил работу… Наверное.

– Уверен в этом. А ты, черт возьми, кто такая?

Я нахмурилась. Меня лишили обслуживания столика Нила Патрика Харриса для того, чтобы я имела дело с грубым сыном грубияна-затворника?

– Я из «Аннабель», – резко ответила я, но потом взяла себя в руки и уже более спокойно продолжила: – У меня ваш заказ, если он вам еще нужен.

Тишина. Когда я уже решила, что ответа не будет, дверь открылась.

Она впустила меня в чудесную прихожую с маленькой сверкающей хрустальной люстрой. Узкий коридор из нее вел в небольшую жилую зону: темную, загроможденную коробками и мебелью. Хотя первый этаж и служил хозяевам складом, на полу лежал дорогой паркет, а потолок обрамлял лепной бордюр.

Слева находилась лестница. Поднимаясь по ней, я миновала несколько дорогостоящих на вид картин. Второй этаж сразу выходил в элегантно меблированную гостиную. Тут преобладал бежевый цвет с вкраплениями голубого разных оттенков. На стенах висели изысканные картины, на шикарных журнальных столиках из дорогого красного дерева стояли пустые хрустальные вазы. На стеклянном кофейном столике у камина лежали остатки картофельных чипсов, обертки от красных лакричных конфет и банка из-под газированного напитка.

– Завтрак чемпионов, – пробормотала я.

Наверное, этот беспорядок оставил бывший помощник мистера Лейка, из-за работы которого я сейчас теряю деньги, которые должна отдать за аренду.

Справа от гостиной располагалась просторная кухня, состоящая из элегантных кварцевых столешниц и техники из нержавеющей стали. При этом раковину завалили грязными тарелками, а стойку – пустыми пищевыми коробками из ближайших и весьма недешевых ресторанов. Несмотря на незначительный беспорядок, было очевидно: здесь живет богатый человек. О том же говорил и престижный район, от которого рукой подать до Центрального парка. Хотя бо́льшая часть огромного второго этажа была мне не видна, я поняла, что она пустует.

– Мистер Лейк? – позвала я.

Сначала тишина, а потом из последней третьей двери, где, скорее всего, находились спальни, вышел молодой мужчина.

– Оставь на столе, – произнес он уже знакомым мне жестким и холодным голосом.

Голосом самой горечи.

Я поставила пакет на кухонную стойку рядом с остальными коробками. Заказ был оплачен, но входили ли в него чаевые? В другое время я бы положилась на судьбу или удачу, но сейчас у меня на счету был каждый доллар.

– Хорошо. Эм… я могу еще что-то сделать для вас?

– Да. Свалить отсюда к чертям собачьим.

От гнева и унижения к лицу прилила кровь. Мне непозволительно злиться, ведь, в конце концов, я работаю в сфере обслуживания, но такое отношение задело за живое. Мало того, меня шокировало то, что подобное прозвучало в настолько утонченном доме.