Что я без тебя... - Джудит Макнот (1994)

– Летти, – терпеливо, но с некоторой угрозой шепнул он, – не заставляйте меня напоминать вам о том, что в свое время вы приглашали меня в менее подходящие места, чем это, да еще когда ваш бедный муж находился чуть ли не рядом.

Наконец она открыла дверь, но загородила собой проход.

Стивен уже хотел оттолкнуть ее, однако она взмолилась:

– Ради всего святого, Стивен, будьте благоразумны! Я не имею права вас впустить. Остальные патронессы голову с меня снимут!

– Да они расцелуют вас за это в обе щеки, – заявил Стивен. – Вы только представьте, какая будет для Альмака реклама, когда станет известно, что впервые за пятнадцать лет я посетил ваше нудное сборище целомудренных девиц!

Леди колебалась, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, Стивен прав, думала она, но какой шум поднимут остальные патронессы, прежде чем ей удастся объяснить им мотивы своего поступка!

– Разумеется, самые блестящие кавалеры будут рваться к нам, чтобы собственными глазами увидеть красотку, ради которой вы появились здесь.

– Вот именно, – сказал Стивен с сарказмом. – Холостяки будут валом валить в Альмак, так что придется вам сделать дополнительный заказ на бутерброды и теплый лимонад.

Перспектива получить самую высокую похвалу за успешную организацию «Ярмарки невест» во время ее дежурства привела патронессу в такой восторг, что она пропустила мимо ушей оскорбительные выпады в адрес благословенных залов Альмака, подаваемых там закусок и напитков, а заодно и посетителей.

– Ну, хорошо, входите.

Опасения Шерри опозориться на балу оказались напрасными. Встретили ее радушно, и весь вечер она танцевала. В общем, бал, можно сказать, удался, если не считать каких-то второстепенных деталей. Но пока не пробило одиннадцать, до самой последней минуты Шерри была в напряжении, ожидая появления Стивена. Он не пришел, и напряжение сменилось разочарованием. Однако она не злилась, не возмущалась, а приняла это как должное. Она догадывалась, что к Альмаку граф относится скептически и вряд ли отправился бы туда ради нее. Да и с какой стати? Уитни и старая герцогиня заблуждались, полагая, что графу она небезразлична, теперь Шерри это поняла. Стараясь не думать о нем, Шерри стала прислушиваться к разговору девушек с их мамашами, стоявших кружком рядом с ней. Время от времени они вежливо обращались к Шерри, чтобы она не скучала. Почти все девушки были моложе ее и очень компанейские, если, конечно, не вели заумных бесед. В то же время приходилось только удивляться их осведомленности относительно дохода, перспектив и происхождения буквально каждого холостяка в зале, и стоило ей случайно бросить взгляд на мужчину, как они сами или их мамаши и компаньонки с готовностью выкладывали все, что им было известно о нем. Шерри это забавляло, в то время как мисс Чарити приводило в смущение.

Герцогиня Клермонт, суровая пожилая особа, которая привезла на бал свою внучку Дороти Ситон, тоже американку, как и Шерри, кивнула головой в сторону красивого молодого человека, который просил Шерри оказать ему честь, станцевав с ним второй по порядку танец, и предупредила:

– На вашем месте я бы вежливо отделалась от молодого Мэйкписа. Он всего лишь баронет, и его доход не превышает пяти тысяч.

Это услышал Николас Дю Вилль, который почти весь вечер провел за карточным столом, и только сейчас подошел к Шерри.

– Вы выглядите такой растерянной, cherie, – весело шепнул он, наклонившись к ней. – Поразительно, не правда ли, что в стране, которая кичится своими утонченными манерами, без зазрения совести болтают о подобных вещах.

Музыканты освежились прохладительными напитками, закусили и вернулись в зал. Снова заиграла музыка.

– У мисс Чарити ужасно измученный вид, – сказала Шерри, повысив голос, чтобы он не утонул в общем шуме.

Мисс Чарити услышала свое имя и тотчас вскинула голову: