Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (1997)

Секретарь была неприступной дамой — в возрасте, с сугубо официальными манерами; казалось, ничто не может вывести ее из себя, как ни одной угольной пылинке не позволялось упасть на ее безукоризненно белую блузку. Дэгни казалось странным, что закаленная женщина подобного типа может выглядеть взволнованной: секретарь не вступала в беседу, безмолвно склонившись над какими-то бумагами на столе. Дэгни выкурила уже полсигареты, а женщина все смотрела на ту же страницу. Когда она подняла голову, чтобы взглянуть на часы, на циферблате было три тридцать.

— Я знаю, что это непростительно, мисс Таггарт. — В ее голосе явно прослушивалась нотка опасения. — Я не в состоянии это понять.

— Вы не скажете мистеру Денеггеру, что я здесь?

— Не могу! — Это был почти крик; секретарь заметила изумленный взгляд Дэгни и почувствовала необходимость объяснить: — Мистер Денеггер позвонил мне по внутреннему телефону и сказал, чтобы его не прерывали ни при каких обстоятельствах.

— Когда он это сказал?

Минутная пауза, казалось, приглушила ответ:

— Два часа назад.

Дэгни посмотрела на закрытую дверь кабинета Денеггера. Она расслышала голос за дверью, но так смутно, что не поняла, один человек говорил или двое; она не могла разобрать ни слов, ни тона — низкая ровная последовательность звуков не выдавала никаких эмоций.

— Сколько времени мистер Денеггер уже ведет эту беседу? — спросила Дэгни.

— С часу, — мрачно ответила секретарь и, извиняясь, добавила: — Это была незапланированная встреча, в противном случае мистер Денеггер не допустил бы этого.

Дверь не заперта, подумала Дэгни. Она почувствовала беспричинное желание распахнуть ее и войти — это всего лишь несколько досок с латунной ручкой, потребуется только легкое движение руки, — но отвернулась, понимая, что сила права Кена Денеггера является бо́льшим барьером, чем любой замок.

Дэгни поймала себя на том, что уставилась на окурки в пепельнице, и удивилась, почему они вызвали в ней острое мрачное предчувствие. Затем вспомнила о Хью Экстоне: она написала ему на адрес в Вайоминге с просьбой сообщить, где он достал сигарету со знаком доллара; письмо вернулось с почтовым уведомлением, что он переехал, не оставив нового адреса.

Она раздраженно сказала себе, что это никак не связано с настоящим моментом и что нужно контролировать себя. Но ее рука судорожно нажала кнопку на пепельнице, и окурки скрылись внутри.

Когда Дэгни подняла глаза, ее взгляд встретился со взглядом секретаря.

— Прошу прощения, мисс Таггарт. Не знаю, что и делать. — Это было открытой отчаянной мольбой. — Я не осмеливаюсь прервать его.

Дэгни медленно и требовательно спросила, подчеркнуто нарушая служебный этикет:

— Кто у мистера Денеггера?

— Не знаю, мисс Таггарт. Никогда прежде не видела этого мужчину. — Она заметила, что взгляд Дэгни неожиданно застыл, и добавила: — Я думаю, это друг детства мистера Денеггера.

— О! — облегченно вздохнула Дэгни.

— Он вошел, не назвавшись, и сказал, что хочет видеть мистера Денеггера, объяснив, что об этой встрече они условились сорок лет назад.

— Сколько лет мистеру Денеггеру?

— Пятьдесят два, — ответила секретарь. И задумчиво добавила тоном небрежного замечания: — Мистер Денеггер начал работать в двенадцать лет. — Снова помолчав, она сказала: — Странно, что на вид посетителю нет и сорока. Ему, похоже, за тридцать.

— Он назвал себя?

— Нет.

— Как он выглядит?

Секретарь неожиданно оживилась, словно собиралась произнести восторженный комплимент, но улыбка резко пропала.

— Не знаю, — недоуменно ответила она. — Его трудно описать. У него необычное лицо.

Они долго молчали, стрелки на циферблате подходили к трем пятидесяти, когда на столе секретаря раздался звонок — звонок из кабинета Денеггера, разрешение войти.

Обе женщины вскочили с места, и секретарь, облегченно улыбаясь, устремилась вперед, торопясь открыть дверь.