Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (1997)

— Думаю, все признают, что основным фактором, влияющим на состояние дел любой железнодорожной компании в стране, является повышенный уровень банкротств в сфере бизнеса. Хотя все мы понимаем, что это временное явление, в настоящий момент оно так серьезно повлияло на железную дорогу, что состояние дел можно назвать безнадежным. В частности, число закрывшихся заводов в районе функционирования сети железных дорог «Таггарт трансконтинентал» настолько велико, что вся наша финансовая система подорвана. Районы, которые всегда приносили стабильный доход, в настоящий момент убыточны. Расписание движения товарных поездов, рассчитанное на серьезный грузооборот, нельзя сохранить, если вместо семи отправителей осталось трое. Мы не можем обслуживать их по-прежнему. По крайней мере, при… существующих тарифах. — Он бросил на мистера Уэзерби взгляд, который, казалось, не был замечен. — Мне кажется, — продолжил Таггарт, и его голос зазвучал резче, — что наши клиенты заняли нечестную позицию. Раньше они жаловались на конкурентов и принимали всяческие меры местного масштаба с целью устранения конкуренции в своих отраслях. Сейчас большинство из них оказались практически монополистами, но отказываются понять, что железнодорожная компания не в состоянии обслуживать один завод по тем же тарифам, по каким она обслуживала всех производителей в данном регионе. В их интересах мы обеспечиваем движение поездов себе в убыток, однако они выступили против повышения тарифов.

— Повышения? — тихо переспросил мистер Уэзерби, умело разыгрывая удивление. — Но речь вовсе не идет о повышении тарифов.

— В случае, если слухи, которым я отказываюсь верить, окажутся правдой… — начал председательствующий и замолчал на полуслове в тот момент, когда его голос выдал смятение.

— Джим, — любезно сказал мистер Уэзерби, — лучше бы не упоминать о повышении тарифов.

— Я не имел в виду, что тарифы необходимо поднять немедленно, — поспешно вставил Таггарт. — Просто напомнил об этом для полноты картины.

— Но, Джим, — дрожащим голосом сказал пожилой мужчина, — я-то думал, что твое влияние, я имею в виду твою дружбу с мистером Маучем, гарантирует… — Он запнулся, потому что все неодобрительно посмотрели на него, упрекая в нарушении неписаного закона: никто не должен упоминать о подобных неудачах, никто не должен обсуждать влиятельных знакомств Джима, тем более, почему они его подвели.

— Дело в том, — непринужденно заметил мистер Уэзерби, — что мистер Мауч направил меня сюда, чтобы обсудить требование железнодорожных профсоюзов повысить жалование и требование грузоотправителей снизить тарифы. — Он говорил небрежно, но твердо: ему было известно, что члены совета следят за обсуждением этих требований в печати долгие месяцы; он понимал, что эти люди боятся не самого явления, а того, что он напомнил о нем, как будто самого явления не было в природе, и только его слова могли сделать его не вымыслом, а реальностью; он знал, что эти люди ждут, воспользуется ли он своей властью, и дал им понять, что не преминет сделать это.

Положение этих людей давало им право возражать открыто, но никто не произнес ни слова протеста, никто не сопротивлялся. Джеймс Таггарт заговорил резким раздраженным голосом, призванным передать гнев, но передавшим лишь растерянность:

— Я бы не стал преувеличивать роль Бадди Уоттса из Национального совета грузоотправителей. Он поднял большой шум и накормил обедами много кого в Вашингтоне, но я бы не советовал принимать это всерьез.

— Право, не знаю, — развел руками мистер Уэзерби.

— Послушай, Клем. Я знаю, что на прошлой неделе Висли не захотел его видеть.

— Неужели? Висли очень занятой человек.

— И знаю, что десять дней назад, когда Джин Лоусон устроил большой прием, там собрались практически все, однако Бадди Уоттса не было среди приглашенных.

— Это правда, — миролюбиво согласился мистер Уэзерби.

— Так что, Клем, я бы не ставил на мистера Бадди Уоттса.