Пролетая над гнездом кукушки - Кизи Кен Элтон (2004)

— Сефелт, а как насчет тебя? С тобой ведь все в порядке, просто у тебя бывают припадки. Черт, у меня был дядя, у которого были истерические припадки вдвое хуже, чем у тебя, и у него были видения — он даже дьявола видел во всех подробностях, — но он же не заперся в сумасшедшем доме! Ты мог бы так жить, только у тебя кишка тонка…

— Точно! — Это Билли, повернувшийся от экрана, с лицом, залитым слезами. — Точно! — кричит он снова. — Если бы у н-н-нас не была к-к-кишка тонка! Я бы вышел отсюда сегодня же, если бы у меня духу хватило. Моя мать д-д-добрая подруга мисс Рэтчед, и мне бы сделали выписку сегодня же, еще до ужина, если бы у меня хватило духу! — Он сдергивает свою куртку со скамейки и пытается натянуть ее на себя, но у него сильно дрожат руки. В конце концов он отшвыривает ее и поворачивается к Макмерфи: — Ты д-д-думаешь, нам хочетсяоставаться здесь? Д-д-думаешь, я не хочу открытую м-м-машину и п-п-подружку? Но над т-т-тобой к-к-когда-нибудь смеялись люди? Нет, потому что ты т-т-такой большой и т-т-такой крутой! А я не большой и не крутой. И Хардинг тоже. И Фредериксон. И д-д-даже Сефелт. О черт, ты… ты говоришь т-т-так, как будто нам здесь нравится! Черт, эт-то бесполезно объяснять…

Он плачет и заикается, и уже больше ничего не может сказать, вытирает глаза тыльной стороной руки, чтобы хоть что-то видеть. Один из засохших струпьев у него на руке содрался, он размазывает кровь по лицу и глазам. Наконец он уже ничего не видит и бросается по коридору с лицом, измазанным кровью, а за ним бежит черный парень.

Макмерфи поворачивается к остальным, открыл было рот, чтобы спросить что-то еще, и осекается на полуслове, видя, какони на него смотрят. Он стоит так минуту, их взгляды направлены на него — тусклые, словно заклепки; потом произносит «черт побери» внезапно ослабевшим голосом, натягивает на голову кепку, надвигает ее глубоко на глаза и возвращается на свое место на скамье. Двое техников уже выпили кофе и теперь возвращаются назад, в ту комнату; дверь распахивается, в воздухе пахнет кислотой, как бывает всегда, когда они перезаряжают батарею. Макмерфи сидит на скамье, глядя на дверь.

— Я просто не могу в это врубиться…

* * *

Обратно в отделение Макмерфи тащится в самом хвосте группы, засунув руки в карманы зеленой крутки, надвинув кепку как можно ниже на глаза и жуя незажженную сигарету. Все притихли. Билли они успокоили, он шагает во главе группы с черным парнем по одну руку и тем белым парнишкой из шок-шопа по другую.

Я начал отставать, пока не оказался рядом с Макмерфи. Я хотел сказать ему, чтобы он не мучился из-за всего этого, что все равно ничего нельзя поделать, потому что видел, что он что-то задумал, какая-то мысль засела ему в голову — как пес кружит над норой, не зная, кто затаился внутри, и один голос говорит ему: пес, забудь об этой норе, тебе нет до нее дела — она слишком большая и слишком черная, и следы повсюду указывают на медведя или на кого еще хуже. А другой голос, похожий на хитрый шепот, голос самой его породы, не слишком приятный, слишком настойчивый, твердит: взятьего, пес, взятьего!

Я хотел сказать ему, чтобы он не мучился, и уже было раскрыл рот, когда он поднял голову, сдвинул кепку на затылок, быстро догнал черного парня, хлопнул его по плечу и спросил:

— Сэм, а не остановиться ли нам у буфета, чтобы я мог купить себе пачку-другую сигарет?