Девушку интересовал «попутный» пассажир. Она не знала его. Ей было только сказано, что в условленном месте, куда она должна «подогнать» машину, к шоферу обратится человек в сером пальто и попросит подвезти его в город. От Галки ничего не требовалось. И все же она надеялась, что ее услуги понадобятся пассажиру. Она не могла примириться с мыслью, что ее участие в деле сведено к роли «подгонщика». Но пассажир, видимо, не нуждался в Галкиной помощи — за всю дорогу он ни разу не взглянул на девушку.

Галка сразу обратила внимание на большой черный чемодан, что стоял в проходе между сидениями у самых ее ног. Чемодан был тяжелый. Она убедилась в этом, когда украдкой попыталась сдвинуть его ногой: от напряжения у нее даже затекла нога, а чемодан как будто прирос к месту. И тогда она поняла, что вся история с машиной затеяна из-за этого вот чемодана. Галка стала гадать, что может быть в чемодане. Оружие, типографский станок, рация? Галке хотелось, чтобы в чемодане оказалось оружие — это в какой-то мере примирило бы ее со скромной ролью «подгонщицы». Переброска оружия! К концу пути Галка была почти уверена, что чемодан до отказа набит гранатами. Она даже невольно отодвинулась подальше — чем черт не шутит, взорвутся еще. Но в извилистом переулке за старым рынком пассажир, выйдя из машины, довольно небрежно, хотя и с видимым усилием взял чемодан: дернул на себя и со стуком поставил на тротуар.

— Вот и все, — не глядя на Галку, сказал он и на ломаном немецком языке поблагодарил шофера.

«Вот и все», — повторила про себя Галка и с досады прикусила губу. Однако досада не помешала ей заморочить голову Луиджи, когда тот неуверенно выбирался из лабиринта узких улочек старой части города. Нарочно сбивая его с дороги, она направляла машину в многочисленные тупики. А когда Луиджи, чертыхаясь, наконец-то выехал на Приморский бульвар, Галка уже не сомневалась, что он не запомнил дорогу. И хотя она сделала это по собственной инициативе, досада не исчезла. Девушка не задумывалась над тем, что бы произошло, если бы по дороге из Западного предместья машину остановили патрули и поинтересовались багажом «попутного» пассажира. А ведь тогда полиция непременно дозналась бы, что никакой тетушки в Западном предместье у Галки нет и что те десять минут, которые машина стояла на пыльной улице у покосившейся воде проводной колонки, Галка разыскивала в ближайшем дворе какую-то несуществующую модистку Катю. Но девушка не думала об этом — она кусала губы: тоже называется задание! На протяжении нескольких дней ее преследовала довольно нелепая мысль, что подпольщики тяготятся ею и что Зинаида Григорьевна время от времени дает ей малозначительные задания только для того, чтобы отвязаться от нее…

После работы Галка зашла к портнихе. Пришлось примерить еще одно новое платье.

Руки Зинаиды Григорьевны проворно снуют среди оборок и складок.

— Ты немного поправилась, — говорит она.

Галка готова провалиться: в городе люди голодают, а она толстеет на итальянском пайке. И почему бы ей не поправляться — работа у нее нетрудная, безопасная. Так, наверно, думает Зинаида Григорьевна.

— Ты не знаешь, — неожиданно спрашивает Зинаида Григорьевна, — почему вчера итальянские солдаты на Черноморской улице срывали немецкие приказы, а наши листовки не трогали?