— Когда мы открыли крышку, то увидели это. — На экране появился снимок скелета. — Прежде чем мы сняли крышку, Бойетт сказал, что в изголовье лежит одежда. — Фото с одеждой возле черепа. — Он также сообщил, что там мы найдем водительские права Николь и ее кредитную карточку. Он оказался прав. — Крупное изображение кредитки в грязных пятнах, но имя читалось легко. — Бойетт сказал, что убил Николь, задушив черным кожаным ремнем с серебряной пряжкой. — Фотография частично разложившеюся черного ремня с серебряной пряжкой. — Я сделал для каждого из вас полный комплект фотографий, чтобы вы могли их забрать домой и внимательно рассмотреть ночью. Мы позвонили шерифу округа Ньотон и ввели его в курс дел. Он вскоре приехал. — На снимке: шериф с тремя помощниками разглядывал останки. — Там собралось множество полицейских и следователей, и было принято решение не трогать останки и в том же ящике перевезти их в криминалистическую лабораторию Джоплина. Они находятся там и сейчас. Я передал властям копию рентгеновских снимков зубов Николь, которые из-за вашей неосмотрительности попали ко мне перед судом, когда вы разыгрывали спектакль с поисками. Я поговорил с ребятами из лаборатории и объяснил им, что дело чрезвычайно срочное. Они обещали дать предварительное заключение сегодня вечером и могут позвонить в любой момент. Они исследуют все, что находится в ящике, и, не исключено, найдут материал для проведения анализа на ДНК. Но это и не особенно важно, поскольку у нас достаточно фактов. Нет никаких сомнений в том, что в ящике находятся останки тела Николь Ярбер, и совершенно ясно, кто именно ее убил. Бойетт смертельно болен. У него неоперабельная опухоль головного мозга, что и подтолкнуло его к признанию. Он страдает от очень тяжелых приступов. На той площадке он потерял сознание и был доставлен в больницу в Джоплине. Ему каким-то образом удалось оттуда скрыться, и сейчас его местонахождение неизвестно. Бойетт считается подозреваемым, но на момент исчезновения задержанным не являлся.

Во время доклада Робби не спускал глаз с Коффи и Кербера, но те отводили взгляд. Коффи пощипывал переносицу, а Кербер нервно грыз ногти. На столе лежали три одинаковых черных конверта, и Робби, подвинув их к сидевшей перед судьей троицей, продолжил:

— В каждой подборке полный комплект фотографий и еще кое-какие документы, имеющие непосредственное отношение к делу. Есть копия записи об аресте Бойетта в Слоуне, доказывающая, что он был в городе во время убийства. Он даже находился у вас под стражей, когда вы арестовали Донти. Приложена справка о его многочисленных преступлениях и полученных сроках. Вы также найдете его аффидевит, но там не содержится ничего для вас нового. Бойетт подробно рассказывает, как похитил, изнасиловал и убил Николь, после чего закопал тело. Вы, несомненно, не раз все это видели по телевизору. И наконец, среди документов имеется аффидевит, подписанный вчера Джоуи Гэмблом. Он признается в лжесвидетельстве на процессе. Вопросы есть?

Молчание.

— Я решил начать с этого из уважения к семье Николь, — продолжил Робби. — Сомневаюсь, чтобы у вас хватило мужества встретиться сегодня вечером с Ривой и рассказать ей правду, но такая возможность у вас есть. Будет неправильно, если она узнает об этом от посторонних. Кто-то должен ей рассказать все уже сегодня. Есть какие-нибудь соображения?

Молчание.

Мэр откашлялся и тихо спросил:

— А когда об этом узнают все?

— Я попросил власти Миссури попридержать информацию до завтра. Но в девять утра я созываю пресс-конференцию.

— Господи, Робби, неужели это обязательно! — воскликнул мэр.