Я посмотрел на песок, затем на воду и перевел взгляд вдаль на горизонт. Я вообще не был заинтересован во встрече с бабушкой и дедушкой Евы по материнской линии. Они отреклись от Моники, когда та забеременела Евой вне брака. Тому, кто считал существование моей жены неприятным, лучше не появляться на моем пути.

Я слушал разговор Евы еще нескольких минут, а потом она попрощалась. Положив телефон на стол, она издала большой вздох облегчения.

- Все хорошо? - спросил я, изучая.

- Да, сегодня лучше, - она посмотрела в дом. – Не хочешь поесть с семьей?

- Я могу побыть антисоциальным?

Она криво улыбнулась.

– Несомненно. Не ты один такой.

Я послал ей пытливый взгляд.

- Я поняла, что не вовлекла твою мать в планировании свадьбы, - объяснила она.

Усевшись поглубже в кресло, чтобы скрыть напряжение в позвоночнике, я произнес:

- Ты и не должна.

Ее губы поджались. Она потянулась за другим куском бекона, а затем передала его мне. Настоящая любовь.

- Ева, - я подождал, пока она не посмотрела на меня. - Это твой день. Не надо чувствовать себя обязанной делать что-то для других, получай удовольствие. И занимайся сексом со мной, что должно попасть в категорию удовольствия.

Появилась улыбка.

– Это будет замечательно, независимо ни от чего.

Я высказал то, что осталось недосказанным.

- Но?

- Я не знаю, - она заправила волосы за ухо и пожала плечами. - Думая о родителях моей мамы, я начинаю думать вообще о бабушках и дедушках. А твоя мама станет бабушкой нашим детям. Не хочу неловкостей.

Я ощетинился. Мысль о моей матери и ребенке, что станет плодом нашей с Евой любви, наполняла меня такими бушующими эмоциями, с которыми в данный момент я не мог справиться.

– Давай решать проблемы по мере поступления.

- Разве наша свадьба – это не место старта?

- Тебе не нравится моя мать, - огрызнулся я. - Не притворяйся, что ты делаешь это ради детей, которые еще не существуют.

Ева немного отпрянула. Она уставилась на меня, потом потянулась за кофе.

– Пробовал вафли?

Зная, что не в природе моей жены сторониться чувствительных тем, я подчинился. Если мы будем обсуждать тему моей матери, сделаем это позже.

Она поставила кружку и оторвала кусок вафли пальцами. Она протянула мне. Я взял его в качестве перемирия.

Затем я встал, взял ее за руку, и повел к пляжу на прогулку, чтобы очистить голову.

- Пожалуйста.

Повернув голову, я увидел, как Кэри ухмыляется мне, лежа на песке в нескольких метрах от меня.

- Я знаю, тебе понравился упакованный мною купальник, – он показал подбородком в сторону Евы, которая стояла в воде по бедра.

Ее волосы были влажными и зачесаны назад. Большие солнечные очки прикрыли глаза от солнца, в то время как она перекидывалась фрисби с Мартином и Лейси.

- Ты помог ей упаковать это? - спросила Моника, улыбаясь из-под элегантной широкополой шляпы.

Я наблюдал за тем, как она намазывала Еву толстым слоем солнцезащитного крема, делая то, что я бы желал сделать сам, но не стал настаивать. Иногда, Моника относилась к Еве так, словно та была еще ребенком. Увидев, как Ева закатила на меня глаза, я видел ее наслаждение оказанным вниманием. Совсем иные отношения у меня были со своей матерью.

Не могу сказать, что моя мама не любила меня, потому что это не так. По- своему, в рамках. С другой стороны, материнская любовь Моники не имела границ и временами душила Еву.

Как тут определить, что лучше, а что хуже? Лучше быть мало любимым или же излюбленным?

Богу известно, я любил Еву безмерно.