Отряд - Ник Каттер (2014)

МАКС И НЬЮТОН шли почти час, прежде чем наткнулись на заросли дикой черники. Они набросились на кусты, росшие в тени скалистого парапета. Многие ягоды высохли настолько, что выглядели почти замороженными; еще больше их сгнило, превратившись в шары голубоватого пуха. Но несколько кустов – они, наверное, зацвели в конце сезона – были облеплены перезрелыми, но съедобными ягодами.

Мальчишки обрывали их трясущимися пальцами и не верили своей удаче. Они жадно глотали ягоды, пока губы и пальцы не окрасились в бледно-голубой цвет.

Потом ребята сидели, прислонившись спинами к каменному уступу. Ньютон громко отрыгнул и бросил на Макса слегка смущенный взгляд. Его рубашка натянулась на животе. Пупок незрячим глазом выглядывал из-под плотной ткани.

Ньютон подтянул колени к груди и обхватил их руками. Затем закрыл глаза и снова перенесся в хижину, где они обнаружили скаут-мастера Тима. Глядя на раскачивающихся червей, которые издавали свое «пафф! пафф!», он был уверен, что дальше дела пойдут только хуже. Шансы ведь были не на их стороне. Но он помнил, как мама сказала однажды: «Единственный способ по-настоящему узнать людей – это увидеть их в критической ситуации. Люди начинают проделывать друг с другом самые ужасные вещи, Ньютон. Просто отвратительные. Дружба, семья, любовь и братство – все вылетает в трубу…»

Его безумно тянуло домой, но в глубине души он понимал, что до спасения еще далеко. Случилось что-то плохое, а они оказались в самой гуще событий. Оставалось только сохранять спокойствие, пока взрослые во всем не разберутся.

Ньютон понял, что в этом и есть самая важная часть выживания – нужно поддерживать веру в лучшее. Стоит поверить в худшее, и ты обречен.

Ребята собрали дополнительную пинту ягод, чтобы отнести Эфраиму. Макс завернул их в платок и спрятал в рюкзак Ньютона.

Пологий спуск привел их в узкую долину. Сосны, склоняясь над обрывами, отбрасывали длинные тени. Заходящее солнце, не давая тепла, светило из-за туч цвета пушечной бронзы. Холодный ветерок проносился сквозь естественную аэродинамическую трубу, и руки покрывались гусиной кожей.

Ньютон присел возле расколотого молнией дерева, которое окружали необычные грибы. Бледно-оранжевые, со стеблями, напоминавшими крошечные лосиные рога.

– Клавулина коралловидная, – сообщил Ньютон. – Есть ее неопасно, а еще она – сильный пургатив.

– Чего?

– От нее тебя прочистит.

– Не ядовитая?

– Та, что в форме рогов, нормальная. Похоже на рога?

Макс прищурился:

– Ага.

Ньютон сорвал несколько стебельков и положил их в рюкзак.

– Вернемся в лагерь, сможем сварить. Приготовим настой. Напоим Кента. Его сразу же пронесет.

– Думаешь?

– У тебя есть идея лучше?

Макс улыбнулся:

– Знаешь что? А ты тот еще остряк.

– Что?

– Это анекдот, который мистер Лоури рассказывал на уроке естествознания. «Что сказал один халапеньо другому? Ты тот еще остряк».

На лице Ньютона медленно появилась улыбка:

– А, до меня дошло. Остряк. Вроде как приколист. Смешно. Очень-очень смешно.

Макс нахмурился, и Ньютону сразу стало не по себе. Это так на него похоже – высосать весь юмор из шутки. В этом смысле он настоящий вампир. Ньют подумал о своем образе на Facebook – об Алексе Марксоне. Крутом, красивом, обходительном Алексе Марксоне. Как бы поступил Алекс Марксон – КБПАМ? Уж точно не так, как Ньютон сейчас.

– Мистер Уолтерс рассказал еще одну шутку, из-за которой у него потом были неприятности.

– Какую?

– За что девушки любят пожилых гинекологов?

– За что?

– За их дрожащие руки.

Ньютон приподнял бровь:

– Я ничего не понял.

– Я тоже, но Шелли пересказал шутку своей матери. Из-за этого мистер Уолтерс на несколько дней увяз в дерьме.

Макс пригляделся к траве ярдах в десяти от расколотого дерева. Там была протоптана едва заметная дорожка.

– Звериная тропа, – сказал он.