Джордан до сих пор не мог понять, кто именно спровоцировал последнюю войну человечества, но зато знал наверняка, что в мире не было уголка, который пощадили бы вечный мрак и электрические бури, порожденные бомбами. Северная Америка. Европа. Ближний Восток. Азия. Ничего этого больше не было.

Капитан фыркнул и выключил компьютер. Это и было причиной, по которой он не делился сведениями о передачах с земли с обычным населением. Подобные сообщения могли привести к бунту.

Он же добивался, чтобы люди и дальше сосредотачивали все усилия на повседневном выживании. На корабле осталось всего четыреста сорок два человека. Ученые заявляли, что для продолжения рода требуется как минимум сто пятьдесят здоровых особей. На «Улье» присутствовало больше, но вот назвать их здоровыми нельзя было даже с большой натяжкой.

Он обхватил руками голову. Сколько еще можно будет откладывать неизбежное?

Джордан поднял глаза и резко подъехал на кресле ближе к монитору. Капитан Эш отметила Бастион Хиллтоп в качестве одного из самых многообещающих объектов, где кто-то мог выжить. В последний год жизни она питала к подобным территориям неподдельный интерес. И, в конечном счете, сошла от этого с ума, что заставило Джордана принять ряд очень непростых решений ради безопасности пассажиров на борту «Улья». Он авторизовался и зашел в ее последние записи. Они открывали страшную картину человека, которым капитан Эш стала на закате жизни.

__________

Нижние палубы воняли хуже, чем Майклу запомнилось со времен последнего визита. Баки с дерьмом здесь перерабатывались в компост лишь раз в неделю, а из-за ограничений энергоснабжения вода из душа лилась всего несколько минут. Это вело к угрозе распространения заболеваний – не говоря уж о тошнотворных запахах.

Пока Майкл с Лейлой шли по коридору, заставленному с обеих сторон жалкими ящиками с землей, в которых обитатели нижних палуб пытались вырастить сверх нормы немного моркови или шпината, их провожали любопытные взгляды. Листья выглядели увядшими и бледными – как и жившие здесь люди. Видя, как с ними обращаются, Майкл расстраивался и злился.

– Хеллдайверы, – прошипела какая-то старуха, когда они проходили мимо нее.

Норма, пожилая огородница с согбенной спиной, неуверенно шагнула за ними, подняла испачканные землей руки и сказала:

– Передайте вашему капитану, чтобы включил нам тепличные лампы!

Лейла подошла к ней и улыбнулась.

– Мы делаем что можем. Я лично передам капитану Джордану вашу просьбу.

Ее тихий голос будто успокоил старуху, которая шаркающей походкой отошла к ящику и опять стала подвязывать помидор. «Сколько тысяч раз в жизни она занималась этим делом?» – подумал Майкл. Может, именно поэтому Норма согнулась в точности как одно из этих чахлых растений, борющихся за существование.

– Отличная работа, – сказал он Лейле.

– Здесь больше нельзя оставаться. Еще чуть-чуть и нам станут задавать вопросы.

– Мы почти пришли, – ответил Майкл.

По темному проходу они торопливо направились к одному из самых непопулярных помещений на всем корабле.

– Ого! – простонала Лейла. – Мы что, в библиотеке?

– Ты помнишь, когда умерла капитан Эш?

Она бросила на него странный взгляд.

– Конечно помню. Мы тогда учились на первом курсе инженерной школы и собирались приступить к практике.

– В последний раз я встречался с ней и Марком, когда мне было пятнадцать лет. Только вот не знал, что больше их не увижу. Я пришел в ее личную каюту. К тому времени рак уже полностью разрушил ее горло. Говорить она не могла, но зато могла писать. Инструкция на записке, которую она вручила мне в этом конверте, предписывала распечатать его здесь.

Лейла обвила его руками.

– Прости, Майкл. Я знаю, как много это для тебя значило.

– С Марком мы тоже сошлись близко. После смерти отца они заменили мне родителей.