– Спусти дело полиции, если сам координировать не хочешь, они арест и произведут. Если провернуть операцию быстро, твои заинтересованные люди спохватиться не успеют, а когда очухаются, все шишки достанутся эмвэдэшникам.

– Нам всё равно нужны надежные улики. Реальные, Афанасий. За расследованием следят европейские придурки, защитнички прав человека, – раздраженно сказал Неверов. – Я поэтому и обратился к тебе. Нам сейчас необходимо прозрачное сотрудничество с европейцами. Может, они в ответ экстрадируют нам Воронкова. Пусть будет Золотов, да кто угодно, допустим, мы обнаружим у него дома некий яд, но самое важное – доказать, что именно этим ядом убили Латыпова.

– А ещё прикрывались народными возмущениями, – хмыкнул Бельский, – но я бы на твоем месте поразмыслил над фабрикацией других неопровержимых доказательств причины смерти.

* * *

Урегулированием вопроса Афанасий занялся сразу же, – выйдя от Неверова, он отправился к Зацепиной.

– Ты совсем охренел со своими идиотскими подозрениями? – взорвалась Наташа, когда Бельский, уже у неё дома, озвучил интересующий его вопрос. – Если сказано, что яд не определяется, – значит, не определяется!

– Я ни в коем случае не ставлю под сомнение твои слова, – примирительно сказал Афанасий. – Я хотел спросить, можешь ли ты придумать тест, позволяющий определить твой новый яд?

– Что ты задумал? – с изрядной долей скептицизма поинтересовалась Наташа.

– Наших эфэсбэшников бросает из стороны в сторону. Теперь им вздумалось раскрыть преступление и наказать виновных.

– Неважно, виновных ли, и неважно, в каком преступлении? Ну и кого они решили сделать козлом отпущения?

– Ты так говоришь, будто тебе есть дело.

– Мне без разницы, – согласилась Наташа, – ты зачем ввязался?

– Подправить пошатнувшуюся репутацию и подкинуть правосудию парочку нужных кандидатур, ты же мне сама предлагала, – тут Афанасий не выдержал и ехидно заулыбался. – Кстати, насколько успешно продвигается расследование? – поинтересовался он. – Напали на след?

– Разумеется, – с похожей ухмылкой ответили ему. – Мы выяснили и заказчиков, и организаторов. Ну… исполнителя мы знали.

– Неужели? – не слишком поверил Бельский. – И кто же все эти люди?

– Варфаламеев, Мамедов, Фархатов, – улыбка стала победной, в то время как у Бельского она улетучилась совсем.

– Ты… ты… я же тебя просил не соваться в дела эфэсбэшников!

– Мы и не лезли. Мы сами всё выяснили, практически не выходя из дома.

– Наташа!

– Хорошо, один раз выходили. Филипп Константинович сводил владелицу розового «ниcсана» в ресторан и выведал у неё немного полезной информации, после чего мы провели мозговой штурм… Хотя нет, не проводили, если честно. И без него всё стало понятно. Скажешь, мы не правы?

– Правы, – буркнул Афанасий, вспомнив о собственных изощрённых способах добычи информации. – Просто невероятно!

– Полагаю, Мамедова и Варфаламеева обвинят в убийстве оппозиционного политика из Астрахани? Да они, небось, и знать не знали такого…

– Не совсем, – Афанасий отвлёкся на капториниду, примерившуюся к его штанине, и взял её на руки, – сейчас объясню. Мамедов снова планирует убийство твоего соседа, но во второй раз он решил нанять исполнителя из бывших бандюганов, осевшего сейчас в Астрахани. Тот приезжает в Москву, встречается с Мамедовым, берет деньги, следом их арестовывает полиция и совершенно случайным образом обнаруживает причастность астраханского бандюгана к убийству Латыпова. Твоими стараниями, по версии официального расследования, на Деймоса в первый раз напали гопники, пытаясь отжать телефон, значит, некий Физик вообще не имеет ни малейшего отношения к происходящему.

– А Варфаламеев?

– Сыграет роль внедрённого агента. Думаю, с него хватит. Твой сосед же против не будет? Помнится, он больше других жаждал справедливости.