Ведун - Василий Сахаров (2016)

С чего всё началось и почему он оказался под стенами Пырыцы? Хм! Истоком стало то, что умер его великий отец Болеслав Третий Кривоуст, который перед смертью обнародовал, что делит Польшу между всеми своими отпрысками. Владиславу, как старшему сыну, доставалось больше всех. Немалая часть Великой Польши, добрая треть Малой Польши, кусок Куявии, вся Силезия, владения племени серадзов и номинальная власть над Гданьском и венедской Померанией. Наследство было хорошим, грех жаловаться. Однако Владислав был опытнее своих сводных братьев, уже имел неплохую дружину и воинский опыт. А помимо того мог рассчитывать на поддержку русских князей, родственников по матери, и помощь германского короля Конрада Третьего, на чьей сестре, Агнессе фон Бабенберг, он был женат. Поэтому, прикидывая расклад и понимая, что за ним сила, князь-кесарь хотел получить всё. А почему бы и нет, если перед глазами постоянный пример покойного батюшки, который собирал польские земли клинком? И, решившись развязать войну, Владислав стал собирать армию, кинул клич по всем подчинённым ему землям и попросил помощи у заграничных родственников.

Гонцы разлетелись во все концы Польши и за её пределы. Во Вроцлав, который Владислав сделал военной ставкой, стекались дружины опытных воинов и многочисленные ополченцы. Всеволод Ольгович Киевский выслал к нему на помощь своего младшего брата Игоря Ольговича, который вёл больше двух тысяч конной кованой рати. Германский король Конрад Третий обещал князю политическую поддержку. Чешский король, тоже Владислав и тоже Второй, женатый на другой сестре Конрада Третьего, заверил его, что вот-вот пришлёт к нему в подкрепление своих лучших дружинников. И можно было начать войну, которая могла стать победоносной и позволила бы ему называть себя не князь-кесарь, а король, но против вооружённого конфликта на территории Польши выступила католическая церковь и душеприказчик Болеслава Третьего богатый, сильный и влиятельный воевода Петр Власт.

Владислав заколебался. Драгоценное время уходило. Младшие братья, князья-принцепсы, и мачеха, хитрая тварь, тоже стали собирать войска и звать на помощь заграничную родню. Князь-кесарь стал терять преимущество, и в этот момент из Померании к нему прибежали номинальные вассалы братья Грифины и вместе с ними личный капеллан покойного батюшки померанский епископ Адальберт. Венедские князья просили о военной помощи, дабы они смогли сурово и показательно наказать своих соплеменников, которые взбунтовались, отринули истинную веру, вновь впали во тьму язычества и теперь не признают себя подданными Польши. Однако Владислав, мысли которого были заняты исключительно борьбой с родственниками, ответил категорическим отказом. И пришлось бы незадачливым Грифинам, при которых осталось всего полторы сотни верных дружинников, ехать из Вроцлава несолоно хлебавши, но за них сказал своё веское слово епископ Адальберт, и князь-кесарь к нему прислушался.

Епископ встретился с Владиславом один на один, без свидетелей, и попросил его оказать помощь непутёвым вассалам, которые не смогли удержать в узде своих диковатых подданных. А за это Адальберт пообещал ему в конфликте с братьями полную поддержку святой матери-церкви. Это был серьёзный довод, тем более что слова Адальберта подтвердили все наиболее авторитетные священнослужители Польши, в том числе и Якуб из Жнина, архиепископ города Гнезно. Поэтому, посоветовавшись со своими воеводами, которые в своё время вместе с его отцом ходили крестить поморян и заверили князя-кесаря, что очередной поход окажется лёгкой прогулкой, Владислав всё переиграл. Во всеуслышанье он объявил, что слухи о его конфликте с братьями и мачехой сильно преувеличены, а войско собиралось для наступления на венедов. Эта весть молнией пронеслась по всему королевству, и князь-кесарь выступил в поход.