Следак - Николай Живцов (2021)

– Что сделаешь? – Зудилина зацепилась за последние слова, буквально проглотив уже подготовленную ею гневную тираду, с которой она была готова обрушиться на меня, как только я замолчу.

Всё-таки юрист, он и в СССР юрист. Я внимательно и не без интереса наблюдал за сменой выражения лица женщины.

– Не пишу заявления и не отдаю милиции справку из травмпункта, – озвучил я свои обязательства.

– Ты это точно сделаешь? – недоверчиво уточнила она, все-таки заинтересовавшись моим предложением.

– Конечно, сделаю. За пять тысяч рублей, – обаятельно улыбнулся ей я.

И тут на место юриста опять вернулась эмоциональная особа.

– Сколько ты запросил?! Пять тысяч?! Ты что, с ума сошел? – негодовала Зудилина. – За что вообще тебе платить?! Это ты виноват в аварии!

– Опять двадцать пять, – пробормотал я.

– Ты сделаешь всё, что обещал, просто так! Ведь ты комсомолец и советский человек! – начала она кидаться пафосом.

– А что, комсомольцев и советских людей можно просто так безнаказанно сбивать? – поинтересовался я скучающим тоном. Этот бесконечный день начал меня утомлять. Я даже не удержался и зевнул, разумеется прикрыв рот ладонью.

– Но это же подло, – как-то растерянно произнесла она.

– Что подло? Наоборот, я иду ради вас на нарушение закона. Предлагаю обойтись без возбуждения уголовного дела. И что я слышу в ответ? – Теперь была моя очередь стрелять гневными взглядами. – В общем, Ольга Васильевна, мне надоело насильно спасать вашу свободу. Значит, так. Я вам сделал деловое предложение. Вы вправе принять его или отказаться. Время вам на размышления – до десяти утра завтрашнего дня. Именно на этот час я приглашен в отдел для дачи показаний. Судя по вашему виду и профессии, сумма для вас подъемная. Так что перестаньте уже истерить и начинайте думать. Вы же юрист, так что должны уметь это делать.

– Это я истерю?! – вычленила она из всего мною сказанного самое незначительное.

Я уже начал сомневаться в ее умственных способностях.

– Да как вы смеете со мной так разговаривать?! – закричала она, привлекая внимание выгуливающих своих внуков бабушек. Впрочем, они уже давненько с интересом посматривали в нашу сторону. И гадали, о чем мы тут спорим уже почти час. – Вы… вы… вы подлец! Вот вы кто! Как вам совесть вообще позволила требовать с меня деньги!

– Так же, как и вам, – парировал я.

– Что?

– Вы что, уже забыли, как полчаса назад требовали у меня деньги на ремонт автомобиля, на котором меня сбили? – взъелся я. Эта Зудилина кого угодно выведет из себя.

– Но кто-то ведь должен мне возместить ремонт!

– Так же как и мне кто-то должен возместить последствия аварии, – отзеркалил я ее полный возмущения взгляд.

Женщина сделала несколько полных вдохов, собираясь с мыслями.

– Я вас поняла, – наконец-то сказала она после затянувшейся паузы.

– Очень рад. – Я действительно был рад, что это закончилось хотя бы на сегодня. – Всего доброго, Ольга Васильевна, – попрощался я, вставая со скамейки.

– Вы отвратительны, Чапыра, – бросила она мне вслед.

– А вы мне, наоборот, симпатичны.

Люблю последнее слово оставлять за собой.

Добравшись до своего временного места обитания, я, утомленный тройными переговорами, без сил рухнул на кровать и сразу уснул. А когда открыл глаза, Грег, как обычно, рылся в своей тумбочке в поисках чего-нибудь съестного.

«Волшебная она у него, что ли? – вяло подумал я, полностью еще не проснувшись и категорически не желая вставать. – Какая-то тумбочка-самобранка получается, модифицированная версия скатерти».

Затем мои мысли перетекли на еду, отчего прорезался голод, и я более заинтересованно стал наблюдать за действиями соседа. Наконец он еду отыскал. В этот раз это оказались сосиски. Я рефлекторно сглотнул.