Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

— Потом к ошейнику раба привязали просмоленную веревку. Такую, которая все вынесет, выдержит все передряги и ничего с ней не будет — крепка, как железо! Затем невольника бросили в Ледаву. На том месте, где стоял корабль, много омутов, у дна водовороты. Для человека глубоко. Куда там все собрать?! Надо найти несколько украшений, поднять их наверх и снова нырнуть! Он был обречен… Бедняга и до дна-то в первый раз еле спустился! Что б он там нашел? Утонул бы! Я его пожалела. Горемыка — он поднимался, а в руке держал всего лишь одно украшение. Его бросили снова, потом еще раз… На пятый или шестой раз у него из носа пошла кровь. Людям ведь на глубине не выжить, вода для них — смерть. Я поняла, что он ничего не сделает, захлебнется, и наверх вытащат покойника. Зачем такая жестокость?

Ярина полезла в поясную суму и достала небольшие изящные ножны. Вытащив из них нож, она показала его русалкам. Клинок был необычный. На первый взгляд казалось, что немного изогнутое лезвие сделано из золотистого стекла. В лунном свете он выглядел хрупким и ненадежным, словно игрушка. Но первое впечатление обманчиво. Берегиня выбрала небольшой камень и с силой ударила по нему ножом. В ночной тишине тоненько пропело лезвие, но с клинком ничего не случилось. А на камне осталась глубокая щербина.

— Видели? — спросила Ярина, и передала нож подругам. — Я по всякому пробовала. Что только не делала: будь у меня сил побольше — камни и железо рубила бы! Из чего он — не знаю.

Ножик внимательно изучили. Щелкали по лезвию ногтями, рассматривали сквозь золотистое стекло луну. Белана завладев ножом, попробовала потихоньку покромсать камень. Не получилось — сил маловато, только осколки отлетали.

— А где нож добыла? — спросила Белана. — Такой маленький, в руке удобно лежит…

— А он тоже на дне был. Недалеко от украшений и золота лежал. Может, из ларца выпал, а может, и нет. Он в стороне валялся, чуть песком присыпан. Если б не знала, что там, на дне, сокровища насыпаны, то и внимания не обратила бы! Но вот приметила. Я хотела веревку оборвать, да куда там! Ничего не получилось, эти просмоленные волокна ничем не взять, хоть зубами рви! Тогда я к этому ножику бросилась, и…

— Им раба освободила? — перебила Велла.

— Конечно, им… Если б не этот нож, утонул бы горемыка. Когда я к рабу подплыла, он, бедолага, испугался, заметался. Но только я ему дергаться не дала! По веревке этим ножом — раз! Ее как паутинку перехватила! Ну и нож! Выходит — судьба была его найти. Потом раба за руку взяла и показываю — за мной плыви! Он молодец, сообразил, что я его спасаю. Проплыли мы к другому борту корабля, под днищем, конечно. В воду-то его с иного места бросали. Вынырнули, невольник воздуха глотнул, снова под воду ушли, поплыли к берегу. Я ему помогаю — за руку тащу. Быстрей получается. Пока на корабле сообразили, что веревка перерезана, и раба на ней нет — время прошло. А мы — уже у берега! Правда, пришлось еще раз вынырнуть: ему воздуха не хватало. Повезло невольнику — с корабля нас так и не увидели. Раб совсем ослаб, еле шевелился. Еще бы: столько раз в глубину нырять! Пока тащила его — из последних сил выбилась! Почти у самого берега он сознание потерял. Я его под ивы затащила и спрятала. Тело в воде оставила, а под голову камень положила, чтобы больше воды не нахлебался. Иначе пришлось бы туго — откачивать утопленников я не умею. Невольник просто устал. Я вижу, что никто его тут, на берегу, под ивами, искать не будет. С корабля это место не видно. Значит, беглец в безопасности. Можно пока его одного оставить.

— А если бы искали и нашли, то ничего бы ему не сделали! — воскликнула Белана. Русалка очень переживала, когда Ярина рассказывала, перед ней будто все происходило наяву, и это она сама спасла невольника. Белана взволнованно сказала:

— Сами знаете, в Альтиде ступивший на берег раб становится свободным!