Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

— Мы не будем касаться этого зелья. Есть рабы… Слушай дальше, ярл. Эту долину охраняет племя людей-душителей. Они тайные убийцы. По данному обету каждый из них должен хоть раз в году задушить одного, а лучше — нескольких человек. Для этого они даже отправляются в другие страны, где о них не слышали. Они душат людей особо: ночью — красным платком. Так они отдают жертву страшной и прекрасной десятирукой богине. У богини тысяча имен, пояс ее увешан человеческими черепами, и вместо языка у нее длинная жалящая змея. Долина с красными цветами — сад этой богини. Взамен каждого удушенного в саду вырастает красный цветок. Срывать их нельзя, гнев богини ужасен. Но… за жертвы, что приносит племя душителей, богиня разрешает им собирать и высушивать кровь красных цветков. Живую кровь пить нельзя, только сушеную. Порошок, что лежит перед нами — это высушенная кровь цветков десятирукой богини. Что крупинка порошка сделала с рабом — мы видели. Душители называют это зелье апрамея.

— Как? — спросил ярл. — Апрамея? Что это значит, мудрый Эрлинг?

Колдун замялся. Объяснить, что за слово он не мог. Подумав, ответил: — На языке душителей апрамея означает то, что не имеет названия, что невозможно описать.

Ярл покачал головой. Велик мир, чего только в нем нет, чего не услышишь.

— Странное слово. То, что нельзя описать — означает ничто. Апрамея — ничто… Но к чему ты все это говоришь, Эрлинг? Я пока не вижу, куда употребить это зелье. Не невольников же им поить? Сомневаюсь, что они станут лучше работать.

— Крови цветов собирают мало, кроме сада десятирукой богини их нигде нет. И племя душителей не продает и не меняет апрамею. Ее можно только отнять: или силой, или коварством. Ее вес приравнивается не к весу золота — нет! — этого мало. Апрамея идет на вес ограненных самоцветов. Но и это не все.

— Что еще? — ярл заинтересованно склонился к колдуну. Когда речь идет о доходе, слушать надо внимательно. — Продолжай, Эрлинг!..

— Кто хоть раз вкусил апрамею, ярл, навеки ее раб. Он сделает все, лишь бы еще раз увидеть блаженный сон. Дай рабу этого зелья, а потом прикажи ему медленно изжарить себя на костре, и увидишь — он это сделает!

— А если не дать?

— Узнаем. Скорее всего он издохнет в тяжких мучениях. Один вкусивший апрамеи раб у нас уже есть. Посмотрим, что с ним станет. Теперь ты понял, почему я не позволил тебе прикоснуться к кубку? В нем была апрамея. И много у тебя этого порошка?

Да-а… После рассказа колдуна бочонки с приобрели особую ценность. От Эрлинга ярл тайн не держал. Если колдун захочет, и так узнает. А викинги давно забыли и про бочонки, и про то как ярл выменял их у берсерков.

Пусть для викингов апрамея останется тайной, для колдуна нет.

— Много… Очень много, мой верный Эрлинг. Несколько бочонков. Это, — ярл указал на прикрывшую порошок перевернутую миску, — ничтожная часть.

Впалые щеки колдуна покрыл румянец. Глаза засверкали, Эрлинг едва сдержал рвущийся крик…

— Ярл! Ты велик! Я знал — это случится! Знал!.. Бочонки можно продать, за них дадут великую цену. Но с помощью апрамеи ты станешь величайшим королем! Тинг склонит заносчивые головы. Великая слава правителей прошлого станет ничем, твое могущество затмит ее… Ты овладеешь миром людей, а мне покорится мир духов! Знай еще одну вещь, ярл! Апрамея — кровь цветов — не из нашего мира.

Волнение колдуна передалось Торрвальду. Ярл никогда не видел, чтоб всегда мрачный Эрлинг был так возбужден.

— Что значит не из нашего мира?

— Ярл, миров много. Но они все где-то каким-то образом соединяются. Об этом не подозревают даже величайшие мудрецы. Но я это знаю! В нашем мире апрамеи нет, это мне сказала древняя книга. Те корабли, что ее везли, из другого мира. Они попали к нам случайно.