Потерянная земля - Алексей Федоров

— А нафига? Что я, с тобой сам не справлюсь? — Витя, хоть и находился в совершенно другой весовой категории, куражом тоже не был обижен. Иванов прекрасно знал его больное место — комплекс неполноценности, и ударил прямо по нему. — Иди домой, уродец! Не доводи до греха… По поводу вашей доли продуктов подойдете к Лебедеву. Мешок дай, я сказал! — Витя потянулся к мешку, но Иванов убрал его за спину, а вместо этого сунул под нос Вите кукиш.

— Вот тебе, карлик, а не сахар! — и тут подала голос Галя, оставшаяся в стороне от конфликта. Такое положение вещей ее совсем не устраивало…

— Товарищи, да вы посмотрите в подсобке! У них там наверняка уже все продукты для себя кучками отложены, не могли же они все за один раз утащить! — Вова все же почувствовал, что народ склоняется не на его сторону, и попытался исправить положение… Витю в поселке любили, в отличие от четы… нет, от выводка Ивановых — но слишком серьезны были обвинения. Даже Вику кольнуло сомнение — что уж про остальных говорить?..

Зоя почувствовала, как в груди собирается лед — как затор на реке в весеннее половодье… Черт, они же сейчас убедят людей…

Возможно, все могло решиться и по-другому… но решилось так, как решилось — что уж там гадать… Женщины зашумели, на Зою снова обратились все взгляды.

И тут Витя рванулся к мешку — и выхватил его из рук Вовы. А тот, скорее от неожиданности, лягнул его ногой — несмотря ни на что, он был трусом и драться решался только с женщинами.

Витя отлетел назад, опрокинув прилавок — вместе с весами, счетами, пакетом песка… Злополучный мешок взвился в воздух и сделал несколько оборотов, рассыпая вокруг белые кристаллы сахара. Зоя едва успела отскочить, чтобы ей не придавило ноги, разлетелись стекла от разбитых весов — один осколок впился ей в лодыжку и по ноге побежала горячая струйка крови…

Повисла тишина.

— Убил! Убил ведь, батюшки святы… — заголосил кто-то в толпе. Зоя еще успела подивиться такому словесному обороту — хотя после катастрофы многие в бога уверовали… Витя, разломавший спиной весь прилавок, сел, тряхнул головой — и посмотрел на Вову. Посмотрел по-новому, так, что Иванов попятился.

А затем Витя протянул руку — с того места, где он лежал, не нужно было даже вставать, — и достал из-за занавески «Ремингтон». В тишине сухо щелкнул рычажок предохранителя — и на Вову уставились два ствола, каждый — размером с железнодорожный тоннель. В глубине черных провалов ждали маленькие кусочки металла, очень много кусочков.

Картечь.

— Нет… — за всю жизнь с Вовой такого не случалось. Ему даже морду били только однажды, уже в Выселках — Игнатов постарался, за свою жену. А так Вова всегда чувствовал, когда пахнет жареным — и вовремя выкручивался, чувствовал, зараза, когда лучше падать в ноги и молить о прощении… Витя улыбнулся — и нажал на курки. На оба сразу.

В последний момент он вздернул стволы в потолок, и на застывшего в ужасе Иванова посыпалась щепа и шлак, служащий утеплителем — картечь разворотила и доски перекрытия, и крышу над ними. Помещение наполнилось едким пороховым дымом.

Иванов закатил глаза и упал в обморок.

— А-А-А!!! УБИВАЮТ!!! — Совершенно не ожидавшая такого поворота Галя кинулась сквозь толпу, напролом — а женщина она была весьма габаритная, если не сказать — жирная. И ее паника передалась не успевшим ничего сообразить людям.

В дверях возникла давка, проем был слишком узок для всех, желающих оказаться на улице. Иванова сработала как таран, выбив застрявших в дверях инерцией своего огромного тела. Женщины попадали за порог, подминая под себя тех, кто уже стоял на веранде. А прямо по ним проламывался на волю взбесившийся гиппопотам, в которого превратилась Галя… надо сказать, у нее были причины бояться.

Впрочем, Инга, разбившая затылок об порог веранды, дальнейшего уже не видела.

Глава 3