Потерянная земля - Алексей Федоров

— А ну заткнулись!!! — они аж подпрыгнули. — Светлана, если ты не закроешь рот, вычеркну из списка. — В наступившей тишине слова председателя прозвучали убийственными ударами.

— Не посмеешь… — но в ее голосе не было уверенности, она вякнула из чистого бабьего упрямства. Она знала — посмеет. Валентин Александрович даже не удостоил ее ответом.

— Соль. — Он пробежал глазами по составленному списку. — Соль — по пачке на две семьи. Стиральный порошок — по упаковке. Все, дальше сами разбирайтесь. Скот начнем вечером резать, мне нужно к пяти часам на ферму трех мужиков. Керосина осталось мало, выдаем по два литра. Экономьте, чтобы в темноте не остаться… Вот бензин для примусов еще есть, получите по мере надобности. Норма хлеба с сегодняшнего дня — по сто пятьдесят грамм на человека. Вопросы?

— Валь… А на сколько по времени рассчитал? — И вот тут с толпы сдуло последний шум, стало слышно, как где-то в тумане тоскливо брешет собака. Валентин Александрович не хотел отвечать — но не мог не ответить.

— На двадцать четыре дня. Сами видите, и так по минимуму всего… Когда кончится скот — приметесь за свой домашний. — Валентин Александрович поежился, сырость лезла за воротник фуфайки. — Откармливайте, пока есть возможность, по мешку комбикорма выделим. Не больше.

Еще сами его жрать будем.

Этого он вслух не произнес, но все и так поняли. Он развернулся и отправился к «Виллису»…

— А если они нас не найдут снова? — вопрос долетел в спину, как контрольный выстрел. Председатель остановился, не оборачиваясь, глядя прямо перед собой. Постоял, молча пожал плечами — и пошел дальше. А что он мог ответить?.. Что он знал — никто их не найдет, и именно поэтому решил вначале пустить под нож колхозную скотину?

За порядком остался следить Витя.

В подсобке магазина, сразу за косяком двери, стоял его заряженный «Ремингтон», оставшийся еще с тех времен, когда мир был большим. Витя взял его так, на всякий случай.

Немощный ветерок лениво гнал по дороге выброшенные кем-то деньги — фантики, теперь уже не имеющие ценности и здесь. Они медленно исчезали в тумане.

* * *

Инга прятала глаза. Изучала с интересом землю. Пыталась рассмотреть сквозь свинец небес солнце, или, к примеру, отыскать в небе хотя бы одну птицу…

В общем, делала все, чтобы не встречаться взглядом с другими. Вокруг нее расселся широкий чумной круг, что-то едва слышно сипели в спину, но ей было плевать. Настроение они ей испортить не могли.

Толпе все же пришлось принять ее в себя — когда очередь добралась до веранды. Соседки, чувствовалось, едва ли не боялись ее, словно она была заразной… червь толпы медленно полз дальше, рассыпаясь возле прилавка, за которым шустрили Витя и Зоя.

В магазине кто-то визгливо скандалил, но Инга даже не обратила на это внимания.

В основном, пришли женщины — мужья, у кого они были, приводили в порядок разоренные дома. Поглощенная своими мыслями (в них было радостнее и легче, чем в окружающем мире), она не сразу заметила, что в магазине происходит что-то не то; очередь всколыхнулась, подалась чуть назад… В нее, «чумную», врезалась попятившаяся женщина — Нинка; они в соседних лабораториях работали — там, под землей. Обернулась испуганно, увидела Ингу — и отшатнулась.

В магазине два голоса, теперь — мужских, перешли на повышенные тона…

Зоя поставила мешок с остатками песка на прилавок — чтобы не нагибаться лишний раз. Попробуй фасовать десятки пакетов, каждый раз нагибаясь. В мешке осталось килограммов десять с небольшим; она справилась сама, даже не пришлось просить Витю. Да и не стала бы она его просить, вряд ли он был намного сильнее ее. Зоя привыкла ворочать тяжести, за полвека-то. В магазине ведь грузчика не было. Впрочем, она даже не подозревала, что в магазинах бывают грузчики. Как-то не задумывалась об этом — в «прошлой жизни» она была далека от торговли…