Чёрный ход - Генри Олди (2020)

— Тахтон? Выходит, они все так себя называют. Мой тоже назвался тахтоном, когда мы встретились в Чикаго. Слыхали о великом пожаре? Сотни людей погибли, да. Я бежал к берегу Мичигана, желая укрыться там от огня, и наткнулся на него… Проклятая корова!

— Корова, сэр?

— Корова семейства О’Лири. Она опрокинула керосиновую лампу, с этого всё и началось.

Старческая болтливость невыносима. Хуже только старческое слабоумие. В преклонном возрасте такое случается, сэр. Бенджамен Пирс не только выглядит как древний старик, он и ведёт себя так же.

— Простите, сэр! И всё-таки, почему ваша падчерица меня не заметила?

— Рут? Не заметила, конечно… Как вы сказали, вас зовут?

— Редман, Джошуа Редман, сэр. Признаться, я огорчён до глубины души. Она видела моего тахтона. Я надеялся, увидит и меня.

— Ну да, ну да, я вас понимаю… Жизнь невидимки — самое отвратительное, что только можно представить. Нет, смерть невидимки ещё отвратительней! Посмотрите на меня, мистер Редман. Нет, лучше не смотрите. Я умираю, знаете ли. Мне уже недолго осталось.

— Ваша падчерица. Мисс Шиммер. Рут.

— Да?

— Вам известно, почему она меня не увидела?

Джош говорит раздельно и внятно. Не торопясь. Делая паузы. Акцентируя каждое слово. Прежде чем продолжить, он ждёт, чтобы сказанное дошло до собеседника. Так говорят с умственно отсталыми. С маленькими детьми. Со стариками, впадающими в детство.

— Рут? Моя девочка?

Мистер Пирс растерянно моргает. Впору поверить, что его только что разбудили.

— Вы знаете, что она у меня шансфайтер?

В голосе отчима звучит гордость.

— Знаю, сэр.

— Ну и вот.

— Что — вот?!

— Вот почему она вас не видела. Она смотрела на вас как обычный человек, мистер… Редман?

— Да, мистер Редман.

— Она смотрела на вас не так, как смотрят шансфайтеры перед выстрелом.

— Точно!

Джош хлопает себя призрачной ладонью по призрачному лбу. Спасибо Пирсу, но мог бы и сам догадаться!

«Она видела. Смотрела. Они так смотрят перед тем, как выстрелить. Она думала, ты цель. Не видела тебя-цель. Видела: некуда стрелять. Видела меня».

Надо заставить Рут Шиммер посмотреть на Джошуа Редмана так, как смотрят шансфайтеры перед выстрелом. Но как это сделать? Старик тут вряд ли поможет. Проповедника, чтоб он сгорел, и заставлять не надо, но проповедник Джоша не устраивает. Этот посмотрит и сразу пальнёт в тебя несчастьем размером с племенного быка. Какие тут разговоры?

— Спасибо, сэр! Простите моё любопытство, но давно ли вы находитесь в таком прискорбном состоянии?

— О, я многое могу вам рассказать, юноша! Давно ли?

Мистер Пирс в задумчивости морщит лоб. Из язвы над правой бровью вытекает капля гноя. Срывается, падает в пыль у ног старика. С шипением пузырится, испаряется. Джош ждёт зловония, но запаха нет. Когда он вновь обращает внимание на мистера Пирса, тот — бесплотная тень. Неужели тень стала бледнее, чем до того?

— Год? Больше? — бормочет старик. — Я пытался! Пытался вернуться. Он ещё пускает меня в тело. Жаль, это случается всё реже. Поначалу я был ему нужен… Он сам говорил! Мол, буду пускать! Это нужно нам обоим! Теперь не нужно. Ему не нужно… Я скоро умру, мистер Редман. Мне недолго осталось…

Год, вздрагивает Джош. У меня есть год, или даже меньше. Потом я превращусь в разлагающуюся слабоумную развалину. «Если ты временами не будешь возвращаться, ты погибнешь раньше, чем следует. Расточишься, иссякнешь». Гадёныш, ты умолчал о том, во что я превращусь, прежде чем расточиться!

Нет, Джошуа Редман не намерен смиренно гнить заживо. Только не Джошуа Редман, сэр!

3

Джошуа Редман по прозвищу Малыш

— Молодой человек! Мистер Редман! Вы ведь не уйдёте?

— Не уйду, мистер Пирс. По крайней мере, сейчас.

— Я так давно ни с кем не беседовал по-человечески. Умоляю вас…

— Я не уйду, мистер Пирс.