Чёрный ход - Генри Олди (2020)

У Рут исчезают последние сомнения. Хрупкий, миниатюрный, женственный силуэт. Ветер треплет длинную, до колен, верхнюю одежду. Единственное, что нарушает внешнюю безобидность тени — винтовка. Тень вскидывает оружие к плечу, целится, опускает винтовку.

Снова вскидывает, опускает.

Кого он выцеливает? Преподобного Элайджу? Пастора? Почему он не стреляет?! Не потому ли, что преподобный Элайджа заслоняет собой Пастора? Пастор выше ростом, можно было бы целиться в голову. Но в ночной темноте, при неярком свете луны, на такое решился бы только самый отчаянный стрелок.

Одетая в шаровары и длинную блузу до колен, миссис Ли танцует у столба. На угловом столе харчевни лежит винтовка. Лунный свет блестит на маслёнке. Играет на шомполе, лежащем отдельно. Тонет, как в омуте, упав на рыхлую кучку ветоши…

— Бесы? Или плод вашего помрачённого рассудка? Я знаю, у вас есть сторонники в церкви. И не только диаконы! Пресвитеры, даже суперинтенданты! Окружные суперинтенданты! В следующем году на генеральной конференции будут рассматривать ваш вопрос. С представительством мирян, да! Надеетесь, ваши методы одобрят? И не надейтесь! Готов поклясться, вас пинком вышибут из церковного лона, вас и ваших последователей. Дурную траву с поля вон! На вашем месте…

— Оставайтесь на своём месте, преподобный Элайджа. А я с вашего позволения останусь на своём. Уже поздно, мне пора идти. Благослови вас Господь этой ночью…

— У-сен.

— Что?

— У-сен, воин-монах. В нём живёт Ву-Дао: божество пяти дорог, заклинатель демонов. Белое лицо, острый меч. Это он послал вас к нам?

— Да.

— Я не ошибся. Моя жена не ошиблась. Вы тоже у-сен, вы стоите на перекрёстке пяти дорог.

Моя жена не ошиблась, повторяет Рут вслед за бакалейщиком. Пять дорог? Дура, с чего ты решила, что китайцы расположены к Пастору? Хитрые азиаты, они самого чёрта обведут вокруг пальца! «Я продавай люди то, что они обожай. Бизнес, ничего личное…» Пока мистер Ли заговаривал тебе зубы, миссис Ли чистила винтовку. Пробуждала в себе боевой дух, избивала столб, исполняла воинственный танец. Так поступают индейцы. Почему бы так не поступить китаянке?

Сейчас Пастор ляжет мёртвым на перекрёстке пяти дорог. Ты следующая, мисс Шиммер. Как сказал бакалейщик? «Вы тоже у-сен…»

Тень вскидывает винтовку в третий раз.

Глава восемнадцатая

Это моё тело! — Сальто-мортале. — Личные счёты. — Вы живы, мисс Шиммер? — Пуля из воска.

1

Джошуа Редман по прозвищу Малыш

Спят ли тахтоны?

Этот вопрос — не сказать чтоб насущный для большинства людей — мучит Джошуа Редмана. Бесплотной тенью он — Джош, не вопрос — скользит по Мэйн-стрит, пустынной в этот поздний час. Раньше он не задумывался над тем, спят ли тахтоны. Своего тахтона он об этом не спрашивал. Спящим его тоже не видел. С другой стороны, случалось, что Джош вообще не видел тахтона пять, шесть, десять часов подряд. Может, он и спал где-то, поди узнай…

Надо было мистера Пирса расспросить, пустая голова!

Одно Джош знает доподлинно: сейчас тахтон занозой сидит в его драгоценном теле, а телу точно нужен сон! Если тахтон уснёт вместе с бренной плотью заместителя шерифа, у Джоша появится шанс. Спящего легче застать врасплох. Вдруг удастся вышвырнуть тахтона прочь?

И что дальше?

Тахтон с лёгкостью вернёт себе захваченный, с позволения сказать, участок. Он уже не раз это делал. А вдруг — нет? Вдруг получится так ему, гаду, во сне наподдать, что он не сразу очухается?

Не попробуешь, не узнаешь.

Все попытки Джоша, все далеко идущие планы — пустое бессмысленное трепыхание, и Джош это понимает. Но энергичная от природы натура требует действий. Остановись, опусти руки, и превратишься в гнусное подобие мистера Пирса — бродячий труп души, разлагающийся на ходу.