Чёрный ход - Генри Олди (2020)

Долго думать ему не дают — из дома выходит горбун-тесть. Если бакалейщик одет как любой белый мужчина в Элмер-Крик, то отец миссис Ли нарядился в шёлковый халат до пят, а поверх нацепил короткую, расшитую серебром куртку. Голову его украшает круглая шапочка с красной кистью. Словно призрак, явившийся из забытого прошлого, старый китаец встаёт рядом с зятем и совершает невозможное — опускается на колени. Суставы хрустят, плохо гнутся, мышцы отказывают в подчинении. Чтобы не упасть, старик всем весом наваливается на перила.

Мистер Ли кидается к тестю, но горбун отвергает его помощь. Стоя на коленях, он склоняет голову и что-то хрипло мяукает.

— Что он говорит, мистер Ли?

— Что я бумажный тигр, — бакалейщик вздыхает. — Что я родился дураком и умру дураком. Что я всегда ходил под каблуком своей жены, потакая ей в безумных прихотях. Что я должен был запретить ей выходить из дома этой ночью. Побить её, если она ослушается. Запереть дома, связать руки и ноги. Побить Мэйли трудно, но муж должен исполнять свой долг.

— Он сказал всё это?

Рут поражена богатством китайского языка. Столько уместить в одном мяуканьи?

— Нет, мэм. Это сказал я. А досточтимый Ван всего лишь умоляет вас простить его глупую дочь. Если её повесят, он этого не переживёт. Он тогда повесится на воротах вашего дома.

— Зачем?!

— Чтобы вам было стыдно, мэм.

Старик мяукает во второй раз.

— Досточтимый Ван клянётся, что сам накажет Мэйли. Когда она поправится, он побьёт её палкой. Сильно-сильно побьёт, но не сейчас. Сейчас она может умереть.

— От восковой пули? Что за бред?!

Рут поражена. Даже две пули из воска, всаженные помощником шерифа в Мэйли, могли бы привести к смерти только в бурном воображении какого-нибудь газетчика.

— Демон, мэм, — бакалейщик вздыхает. — Яомо. Мэйли — мастер кулачного боя, но демон всё же сумел достать её.

Старик плачет, не стесняясь слёз.

— У моей жены отбита одна десятая часть тянь-цай, четверть жень-цай и около трети ди-цай. В сочетании это значит…

— Господь всемилостивый! — не выдерживает Пастор. — Что у неё отбито?!

Старик плачет.

— Удача, сэр. Десятая часть небесной удачи, четверть человеческой и треть земной. Такое сочетание негативных обстоятельств рождения, дурных поступков и мыслей, а также скверного влияния среды обитания — оно приводит к значительным нарушениям…

Старик мяукает в третий раз.

— Досточтимый Ван говорит, что ни кулак, ни мягкая пуля не подорвали бы здоровья его дочери. Но в сочетании с действиями демона… Нужно время, чтобы к Мэйли вернулись её прежние силы.

Из дома выходит маленькая китаянка. Шаг Мэйли твёрд, спина выпрямлена, как если бы женщина задалась целью подтвердить свою дурную репутацию и опровергнуть слова мужа. На Мэйли та одежда, которую она носила во время покушения. Только лицо больше не закрыто тканью. Кожа цвета пепла туго обтягивает это лицо, выставляя напоказ острые скулы, твёрдый подбородок, нос, заострившийся как у покойника.

Китаянка опускается на колени рядом с отцом.

— Моя жена, — переводит мистер Ли чириканье супруги, — безропотно примет любое наказание, какое вы ей назначите. Она говорит, что смерть — наименьшее, чего она заслуживает. Единственное, о чём она просит — это услышать от вас, как вы её опознали. Мэйли предполагает, что вы узнали её по манере ведения боя. Мастер всегда узнáет другого мастера, даже если видел всего лишь раз, когда тот шёл по улице.

Рут улыбается:

— Я ничего не смыслю в рукопашной, миссис Ли.

— Это неважно, — отвечает китаянка устами мужа. — Человек кулака или стрелок из лука — какая разница? Мастер есть мастер, даже если он играет в шашки.

Рут стирает улыбку с лица: