Восхищение (сборник) - Александр Матюхин (2021)

– Почему же? Муж тебя не удовлетворяет, своих многочисленных любовников ты предпочла забыть. Порвала со всеми? Убежала, не оставила контактов, перестала звонить, да?

– Даже тебе…

– Этот флер романтичности уже не срабатывает. Просто прими это как факт – ты несчастна. Попытка устроить нормальную жизнь с Вадиком после произошедшего не удалась. Даже переезд в новую квартиру… всего-навсего бегство.

– Ты привел меня сюда, чтобы нотации читать?

Закусила губу, приподняла бровь, чуть склонила голову. Я почувствовал возбуждение.

За спиной Ники висело зеркало. Я видел свое отражение – и оно отрезвляло.

– Пойми же, я хочу сделать тебя счастливой. Я все понял, Ник. Я знаю, как это сделать. Пойдем.

Я снова взял ее за локоть. Ощутил запах ее духов – мягкий чайный аромат. Рот наполнился слюной. Захотелось прикоснуться к ее губам своими губами, провести языком по ее зубам.

Каждому из ее любовников хотелось того же самого. Они искали контакты Ники, пытались связаться с ней, не верили, что она исчезла навсегда… и каждый неизменно натыкался на меня.

Мы прошли в комнату, я включил свет и показал Нике то, что лежало на кровати.

– Ты же сама говорила, что идеальная мозаика – это когда каждый фрагмент на месте, когда ты видишь полную картину и наслаждаешься ее целостностью. Вот я и решил собрать тебе идеального мужчину. Из всех твоих бывших любовников. От каждого понемногу.

Ника зажала рот рукой и подалась вперед, словно падала. Я подхватил ее за талию, удержал. Нику стошнило, сквозь пальцы брызнули россыпью желтоватые капли.

– У Толика член большой, ага, вот он, – сказал я, наматывая на кулак хвост ее волос. – Сева, говоришь, любит пожестче? Ну, я решил, что его руки пригодятся, чтобы шею твою сдавливать. Кто там еще был? Найдешь все фрагменты, а? Артем качок, крутой парень, шашечки на животе, все дела. Он, сука, долго сопротивлялся.

Я разглядывал вместе с Никой ее идеального мужчину, собранного из частей тел ее бывших любовников: вымытых и аккуратно сшитых. Пришлось потратить много времени, чтобы собрать воедино никому не нужные кусочки вечности.

Я дернул Нику за волосы, задирая ей голову. Ника пыталась вывернуться, воткнуть пальцы мне в лицо, но второй рукой я плотно прижал ее к себе, так, чтобы мои губы оказались у ее горла. От Ники теперь пахло не только чайными духами, но и рвотой. Едкий запашок, который преследовал меня в больнице день и ночь. Гнался за мной в снах и видениях. Этот же запах смешивался с запахом разложения, крови, дымящихся внутренностей моих жертв. Я почти привык к нему, а потому обрадовался, учуяв его сейчас. Ника в какой-то мере вдруг стала мне еще ближе.

– Я сделал его для тебя. Наслаждайся.

Я протащил ее, сопротивляющуюся, к кровати, заломил руки, уронил лицом в подушку и крепко связал лодыжки и запястья. Перевернул. Ника плюнула мне в лицо, хотела закричать, но получила пощечину и затихла.

Не в ее стиле просить о помощи. Она ведь еще во что-то верила.

– Убери меня… от этого.

– Почему же? С каждым из них тебе было приятно.

Я пропустил еще одну веревку у нее между ног и под узелками, намотал на шею, затянул конец на металлической перекладине. Теперь, если Ника попробует дернуться, веревка затянется и перекроет кислород.

– Девять человек, – сказал я, отходя. – Ты говорила, что любишь каждого из нас. Вот тебе один за всех. Монстр Франкенштейна или как его…

На Никиной щеке расплылось красное пятно от пощечины.

– Ты сам по себе стал уродлив, как монстр, – процедила она. – Одним больше, другим меньше.

– Каждый из нас был уродлив, потому что позволял себе любить такую, как ты. Но ты ведь просила меня кое о чем, в больнице? Помнишь? Ты приходила и просила, чтобы я отпустил тебя. Но я же не мог оставить тебя совсем одну. Поэтому и подобрал замену.