Восхищение (сборник) - Александр Матюхин (2021)

Незадолго до июля он стал все чаще думать о том, что хочет взять Нину с собой в деревню. Поляна с деревом его манила. Истории, накопленные за год, томились и желали, чтобы их рассказали. Это были странные и противоестественные ощущения. Хотелось прикоснуться к стволу, ощутить тягучее напряжение древней силы, что копилась внутри годами и никак не могла высвободиться.

Сеня дождался лета, купил билеты в деревню и устроил Нине сюрприз. Он никогда не вывозил ее за пределы города, а тут на две недели на природу! Лес, ягоды, домашняя еда, шашлыки, река – красота! Кто бы отказался? Вот и Нина не отказалась.

Сеня терпел ее икающий смех, отвратительный запах духов, то, как Нина гладит пальцами по его груди во сне, и все время думал о том, как приведет ее к Лешему и задаст Нине самый главный вопрос.

Если Леший чувствует ложь, то и Сеня почувствует.

Через несколько дней, когда Нина освоилась в деревне, он посадил ее в лодку и повез по давно выученному маршруту, к тишине и покою таинственной поляны. Сеня как сейчас помнил, что у Нины был темно-синий купальник, а еще капли воды падали ей на лицо, и в ярком солнечном свете губы и нос блестели. Сеня торопился, потому что нечего ему было здесь делать с кем-то посторонним. Свидания с Лешим всегда происходили один на один.

Однако дерево встретило спокойно. Птицы с его веток взвились к небу и закружились над головами. Нина рассмеялась («Посмотри, как их много! Я в жизни столько воробьев не видела!»). Хотя это были не воробьи.

Сеня попросил ее положить руку на ствол, прислонился сам. Он почувствовал, как древнее нечто под корой замерло в ожидании, напряглось. Будто разряды тока пробежали по пальцам, а в сознание проникли новые, неизвестные ранее ощущения.

Тот, кого звали Лешим, ждал и облизывался. Сеня почувствовал многолетний, едва сдерживаемый голод. Он исходил откуда-то из-под земли, поднимался по стволу, к веткам. От напряжения дрожали листья, а мир вокруг налился тяжелым тусклым светом, словно готов был вот-вот лопнуть и исторгнуть из себя нечто страшное и неизвестное современному миру.

– Ты что-то хотел спросить? – Нина снова засмеялась противным смехом.

Сеня поморщился. Он прислушивался к ощущениям, которые связывали его с узником внутри дерева. Животный голод, желание полакомиться историями – все это давило и не давало сосредоточиться.

Мир дрожал, переливался и потрескивал от напряжения.

А если скормить ему ложь прямо сейчас? Это как шарахнуть водой на раскаленные угли.

Лопнет. Как есть лопнет. Одна реальность ворвется в другую. И что же будет потом?

– Знаешь… – пробормотал Сеня. – Пойдем отсюда. Прогуляемся. Смотри, вон ежевика спелая. Говорят, она здесь самая вкусная.

Через два дня Сеня приехал в лес один, добрался до поляны и долго сидел, прислонившись к дереву, в молчании. Дерево отдавало ему свое тепло, но сидящее внутри нечто томилось в ожидании, напряженно дрожало, касалось Сениных мыслей, будто соскучившийся пес, требующий внимания.

– Ты бы сделал с ней что-то плохое, да? – спросил Сеня. – Ты ведь не смог бы сдержаться?

Леший не ответил.

Именно сейчас Аленка вздумала испугаться. Прижала ладони к лицу, пробормотала глухо:

– Как мы здесь оказались? Мы не могли заблудиться. Это абсурд.

– Мы и не заблудились, – хмуро ответил Сеня, разглядывая поляну сквозь ветви елей.

Казалось, что где-то здесь появилась незримая граница, пересекать которую нельзя. Девушку Нину он готов был простить. Девушку Алену – нет.

– Ты же говорил, что много лет здесь бываешь. – Она тряхнула головой. – Неужели не сможешь договориться? Блин, что я несу? Как какое-то дерево может нас не выпускать из леса?

Сеня устало кивнул в сторону поляны.

– Хочешь проверить? – спросил он. – Попробуй. Подойди ближе. Если оно вообще даст тебе подойти.

– Ты страшные вещи говоришь.

– Не надо было врать.