Восхищение (сборник) - Александр Матюхин (2021)

Знаете, что самое смешное? Последние полгода я только и думаю о том, что надо двигаться вперед, а психолог взяла и посоветовала вернуться назад. Т. е. поискать причины в прошлом.

Может быть, я не способна развивать свою жизнь, потому что меня держит что-то вроде конфликтов детства. Или возрастные кризисы. Или, наоборот, когда-то я упустила момент, чтобы измениться (даже догадываюсь, когда). А еще необходимо нащупать тот рычажок, за который я дерну и запущу механизм этой самой метаморфозы!

Не знаю, правильно ли ее поняла, но суть такова: поступки определяет прошлая жизнь.

У меня пальцы дрожат от возбуждения.

Пожелайте удачи.

ЗАПИСЬ НА DIARY.RU ДНЕВНИК ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ LI4INO4KA (только для друзей)

24 апреля 11.50

Я инертная. Это плохо.

Это из-за ссоры с родителями в семнадцать лет.

Если вкратце: папа хотел, чтобы я после школы поступила в военную академию, пошла по его стопам. А мне вообще не хотелось учиться. Умотала в Геленджик на две недели, а когда вернулась – началось.

Мы два дня ругались. Орали. Я била посуду и запиралась в комнате. Просила дать мне год, чтобы отдохнуть от школы и понять, чем я хочу заниматься. Жалко, что ли?

Знаете, что он сделал? Дал мне вместо года неделю, чтобы передумать. Не передумаю – пойду с вещами на улицу. Мама не вмешивалась, кстати. Она вообще никогда и ни во что не вмешивалась. Безликая женщина (надеюсь, мне передалось только ее умение готовить вкусные завтраки).

В итоге я собрала вещи и съехала. В семнадцать лет! Навстречу двухлетней Самой Кошмарной Жизни.

Сняла комнату в трешке на юго-западе (еще сорок минут от метро). В двух других комнатах жили приезжие студентки: девушки, которые думали только о том, чтобы потрахаться, выпить, накуриться травы и петь песни под гитару до трех часов ночи. Меня трижды из-за них забирали в милицию. Сколько раз в комнату вламывались пьяные парни (с одной-единственной целью), я даже считать боюсь. До изнасилований дело не дошло (слава богу), но страха натерпелась на сто лет вперед, пока не подкопила на съемную однушку.

В это же время устроилась на работу через знакомого парня – искала бездомных животных на улицах и отвозила в коммерческий приют. Для меня никакого волонтерства. Чистый бизнес. Часть животных оказывалась «потеряшками», и их возвращали хозяевам за «небольшое вознаграждение». Некоторых отмывали и откармливали, чтобы сделать красивые фотографии на сайт или вывести на поводке перед власть имущими – опять же, для того, чтобы получить нормальные дотации или выплаты по государственным программам. Тем же животным, которым не повезло… ну, им не повезло, бывает и так.

В этой работе мало хорошего. Животные, знаете ли, не очень любят, когда их ловят. Особенно тощие котяры с поломанными ушами и вытекающими глазами. Или дворняги, у которых клочья шерсти свисают по бокам так, что видны ребра сквозь черную кожу. Любая такая тварь может запросто откусить палец, заразить какой-нибудь болячкой, выцарапать глаза или разодрать в хлам кожу на руках. Я не любила животных. Это была просто работа. Иногда попадались отвратительные экземпляры, как будто выползшие из недр Ада. Их было проще убить, чем куда-то везти (за убийства диких котов ведь не сажают, правда?).

Жизнь два года шла так: с утра на «отлов», по вонючим проулкам и тупикам, в компании с Антоном (он был первый, с кем я переспала, между прочим, но это, тссс, секретик!), выискиваем бродячих животных. Ловим, загружаем в клетки, везем сдавать. Вечером – в квартиру, где коридоры пропахли сладковатым дымом конопли, а из-за дверей доносятся звон бокалов, яростная музыка, чей-то смех, стоны, скрип кроватей, мужские голоса, женские голоса, «давайте поиграем на гитаре», «теперь ты сверху!», «такая, блин, вечная молодость».

То есть понятно, как мне жилось в тот момент?