Тайна таежной деревни - Наталья Тимошенко, Лена Обухова (2014)

– Угу, – кивнула Саша. – Когда за пару дней весь твой мир переворачивается с ног на голову, не так-то просто уснуть, – призналась она, не глядя на него. – Я всю жизнь была скептиком. А тут сначала целитель этот. Потом… провалы во времени. Не могу перестать об этом думать. Знаешь, – она все-таки повернулась к нему, – я же в Питере на всякие эти экскурсии по мистическим местам ездила просто ради смеха и никогда ничего не видела. А тут…

– Ты и тут пока ничего не видела, – заметил Войтех. – Не считая неизвестно откуда взявшихся и потом куда-то девшихся людей. Целителю ты не поверила, это я заметил… Для человека, интересующегося скрытыми способностями человеческого мозга, ты чрезмерно скептично настроена, как мне кажется.

– Не люблю того, чего не могу объяснить. Целитель меня ни в чем не убедил, я не видела, чтобы он кого-то излечил. Все, что он смог, – это упомянуть твой дар. Поскольку ты велел мне не лезть не в свое дело, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть его слова. Старуху – или кого там еще? – видели ты и Лиля. Ты прав, – она улыбнулась, – я ничего такого не видела. И мне сложно верить в то, что я не наблюдала своими глазами. Но вы с Лилей кажетесь мне достаточно трезвомыслящими людьми, чтобы придумывать подобные вещи.

– По-моему, ты очень интересная женщина, – признался Войтех, потирая лоб. Ужасно хотелось спать. – Из тех, кто не верит, но хочет, чтобы что-то было правдой. Ты ведь хочешь, да? Увидеть это собственными глазами? Не прочитать чьи-то исследования, не выслушать чей-то опыт, ты все равно этому не поверишь. Ты хочешь увидеть сама, чтобы убедиться. Поэтому и поехала с нами, даже не зная, кто тебя зовет, куда и зачем.

– Ну как же, – Саша рассмеялась. – Ты прислал мне свою фотографию и сказал, что мы едем в Хакасию. Так что кто и куда – я знала.

Она затушила сигарету и бросила окурок в стоявшую возле лавки консервную банку, которую поставила здесь специально для этих целей. Правила, привитые родителями с детства, не позволяли бросать мусор на землю даже в забытой людьми деревне.

– Но ты прав, – она повернулась к Войтеху, – я хочу увидеть сама. Если в этом мире существует что-то аномальное, я хочу увидеть это своими глазами.

– Зачем? – поинтересовался Войтех, с любопытством глядя на нее.

В отличие от Саши, он никогда не хотел ничего такого. Не хотел что-то видеть, не хотел менять свои представления о мире. Оно выбрало его само. Разрушило его карьеру. А поскольку карьера была основной частью его жизни, ради которой он пожертвовал всем остальным, то фактически это разрушило всю его жизнь. Было странно говорить с человеком, который желал этого.

– Это же интересно, разве нет? – Саша удивленно посмотрела на него. – И разве ты сам здесь не из-за этого? Не из-за интереса?

Неяркого света луны хватало, чтобы видеть лицо Войтеха, и она внимательно его рассматривала. Она была уверена, что он здесь не только из-за интереса. И сейчас все еще наивно надеялась вызвать его на откровенность, а заодно перевести разговор и скрыть свои причины интересоваться аномальным. Хотя Саша сама была не до конца уверена, что такие причины у нее есть.

– Я здесь не для того, чтобы увидеть, – Войтех покачал головой, отвернулся от нее и перевел взгляд на небо, усеянное звездами. Ночью оно было почему-то более ясным, чем днем. – Я здесь для того, чтобы понять. Понять то, что я уже видел. И узнать, что еще есть. И связано ли это как-то между собой.

Он вздохнул. Еще несколько часов назад он был готов даже на грубость, чтобы скрыть собственные способности. Сейчас, когда так хорошо были видны звезды, которые он любил с детства и которые не перестал любить, даже чуть не умерев среди них, почему-то хотелось рассказать. Или просто объяснить, чтобы она не придумывала себе разные версии, не имеющие ничего общего с реальностью.