Домовой - Олег Рой (2019)

– Мам, ты чего плачешь? – испугалась Алинка. – Все же хорошо! Врач сказал, что ты здорова.

– Да-да, милая, конечно, все отлично, – взяв себя в руки, заверила Вика. – Просто я за тебя переживаю…

В подъезде было пусто, Валентин Петрович, судя по всему, уже уехал на лифте, не подождав их. Алинка бросилась через холл нажимать кнопки других лифтов, а Вика тихо поделилась с соседкой:

– Он… В смысле, Андрей… Он сказал «увидимся»… Но если мы завтра уедем, мы же никогда больше не увидимся!..

– Дорогая моя! – тут же оживилась Раиса Ивановна. – А вот тут у нас точно еще ничего не потеряно! Вы же не умираете, а всего только переезжаете. Так что предоставьте это мне. В ближайшие же выходные я придумаю предлог, чтобы зазвать Андрея к себе, – а тут и вы с Алинушкой появитесь, как бы случайно…

– Нет, Раиса Ивановна, – вздохнула Вика. – Спасибо, но ничего этого не нужно. Раз уж не судьба – значит, не судьба…

– Мама, только нам обязательно надо зайти домой, – защебетала Алинка, едва они оказались в кабине лифта.

– Зачем? – не на шутку перепугалась Вика.

– Как зачем? А Кузю забрать? Нельзя же оставлять его там одного на ночь! – уверяла девочка. – Может, он голодный. Или ему страшно. Или он тоже с домовым поссорился. Ты не бойся, мы быстренько зайдем, схватим Кузю и убежим. Бор даже не заметит!

Вика растерянно поглядела на Раису Ивановну, и та поняла ее с полуслова.

– Насчет котика можете не беспокоиться! – заверила она. – Я его днем навестила, свежей воды налила, полную миску корма насыпала. Он прекрасно подождет вас до утра, ничего с ним не случится. А вот маме, Алинушка, нужно как следует отдохнуть.

В полумраке, пока еще не зажгли свет, квартира Раисы Ивановны еще больше напоминала музей. Все эти антикварные вещи, стилизованная мебель, картины в массивных рамах, старинные вазы и посуда… Вика с грустью подумала, что, когда уедет, будет скучать не только по той квартире, которую уже стала считать своим домом, но даже по квартире соседки, где всегда чувствовала себя в безопасности, куда в любое время могла прийти со своими проблемами и встретить понимание, сочувствие и заботу.

– Просто не знаю, что делать, – делилась Вика с Раисой Ивановной, пока устраивала дочке постель. – Евгений Олегович, мой бывший шеф, требует срочно вернуть долг. Иначе он будет со мной судиться, а суд конечно же примет его сторону…

– Но у вас все-таки есть смягчающие обстоятельства, – гудела Раиса Ивановна, всячески стремясь поддержать Вику. – Вы мать-одиночка, помочь вам некому… Вот, Алинушка, держи, – подала она девочке кружку дымящегося шоколада, и та с удовольствием принялась за ароматный горячий напиток. – Вика, ну, а мы с вами потом по коньячку… На посошок, так сказать.

– Все равно я не хочу доводить до суда! – Вика надела наволочку на подушку и бросила ее на диван. – Это так стыдно… Пойдут разговоры… Знаете, ведь профессиональный мир так тесен…

– Уж мне ли этого не знать! – заверила Раиса Ивановна. – Взять хотя бы моих коллег. Уж казалось бы – музыканты, культурные люди… А порой в такой гадюшник попадаешь, что оторопь берет!..

– Я узнавала в банке, – продолжала делиться своими горестями Вика, – такой огромный кредит, какой нужен, мне не дадут… Придется завтра же звонить риелторше, этой, как ее, Элле Аркадьевне. Может, еще не поздно аннулировать сделку… или как это там называется… Ну, или пусть продаст квартиру кому-то еще за ту же сумму, что нам. Тогда я смогу вернуть долг, а на оставшееся купить какую-нибудь маленькую квартирку или, в крайнем случае, комнату… Вот только неудобно перед будущими покупателями этой самой «нехорошей квартиры». Получается, я им такую свинью подкладываю…