Напряжение: том 5 - Владимир Ильин (2019)

Ну да, соседство будет не самое лучшее – открытые платформы с бесформенным грузом, накрытым тентом, да и вагона-ресторана нет. Но это ведь всего на пару часов – выяснять и ругаться затянется на гораздо больший срок, ведь товарняк придется отпустить, а следующий пассажирский надо согласовывать. Тем более, в накладной действительно их номера вагонов, а на локомотиве – правильные цифры из накладной. В конце концов, вон там стоят такси… Пока они спорили, позади них прицепили еще пару платформ, и ситуация стала патовой.

Если исключить тот факт, что грузовой состав был обязан пропустить все пассажирские на своем пути, путешествие вышло спокойным – хотя некая провокация чувствовалась в воздухе. Картины пригородов большого города вызвали сдержанный интерес, а ближе к пункту назначения старейшина уже вовсю принялся переодеваться в парадно-боевое облачение. И то ли вместе с ним – то ли само по себе, отчего-то в сердце старика росло напряжение.

Словно действительно ждет его впереди серьезный бой. Или то простая тревожность, нашедшая на него еще после сцепки с товарняком, подкрепленная знакомым нарядом? Давно он не дрался, вот и все – высокое положение обязывает передать войну молодым. Самоуспокоение сработало, но маетное ощущение все равно замерло где-то в предсердии.

На секунду показалась мрачная и бледноватая старуха, уведомив о завершении пути. Только вот перрон Казанского вокзала так и не появился за окном – локомотив уверенно шагнул по ветке севернее, забирая в промзону.

Где и встал, в тупике – позади железобетонная стена с пущенной поверх колючей проволокой; впереди пустырь и убитая тяжелой техникой дорога, вдоль которой стоят бетономешалки; целые горы щебня справа вдоль путей, обшарпанный низкий корпус из кирпича и не работающий по вечернему времени бетонный завод слева.

Серо-светлое небо давало достаточно света, чтобы не зажигать фонари на столбах, но вид выходил угрюмый и тревожный.

А еще их ждали – или отслеживали путь. Через короткое время, занятое разговорами в салоне, как теперь быть и каким образом им добираться до пассажирского вокзала, из-за поворота дороги послышался басовитый рокот множества моторов.

Они вкатывались на площадку перед вагонами неторопливо, перебираясь через ухабы и разрытую до слякоти колею. Один за другим – белые тяжелые внедорожники с гербом вместо номера и наглухо тонированными стеклами. Две машины заперли дорогу справа и слева, перегородив собой. Еще три джипа остались слепить светом фар вагоны, пока кто-то не приказал погасить свет.

– Нам пора, – бесстрастно произнесла неведомо как подкравшаяся старуха, и старейшина направился к выходу из вагона.

Го Юнксу вышагнул под чужое небо, сделал несколько шагов вперед, игнорируя встречающих повернулся к заходящему солнцу и втянул пыльный и сухой воздух промзоны. Привычно потянулся к небу – и нервы дернуло отзвуком битвы: то ли творимой, то ли которой еще предстоит произойти. Местное небо было неспокойно, оно уже меняло хозяев – совсем недавно. Но сейчас оно не принадлежало никому – словно поднятый вихрем лист, что успокаивался, опадая. Однако вихрь можно поднять и вновь. Старейшина вальяжно повернулся к джипам, отметив за своей спиной ведьму с двумя воспитанницами.

Хлопнули двери внедорожников, выпуская под прохладу осени охрану в серых пиджаках, деловито распределившую секторы наблюдения.

Через короткое время пришло время пассажирских дверей большой центральной машины. Первой выбрался юноша на середине третьего десятка лет – слегка вальяжный, словно сытый лев, в сером длиннополом пальто и туфлях, с тщательно убранными в прическу длинными волосами. Вслед за ним, из его же двери на улицу выбралась хрупкая девушка в шубке из белого меха до коленок, в меховой же шапке и миловидных ботиночках. Го Дейю старейшина распознал без труда.