Разрушенный дворец - Эрин Уатт (2018)

– По его мнению, тебе не за чем так много работать, да еще и у того, кто сам явно нуждается в деньгах. Он хотел бы, чтобы ты сосредоточилась на учебе. И вел себя очень вежливо. – Люси осушает кружку с кофе и ставит ее на стол. – Я хотела бы оставить тебя, Элла, но не могу.

– Но я же ни у кого не отнимаю работу! Вы сами говорили, что не могли найти никого, кто смог бы взять на себя утреннюю смену.

– Мне очень жаль, милая.

Судя по ее тону, разговор закончен.

Что бы я ни говорила, Люси не передумает. Все было решено еще до того, как я приехала.

Она суетливо проходит по кухне и берет белую коробку для покупок на вынос.

– Может, возьмешь что-нибудь вкусненькое для своих одноклассников? Твои сводные братья ведь любят эклеры?

Я чуть было не отвечаю «нет», потому что буквально киплю от гнева, но тут же решаю, что соглашусь на все, что предложит Люси, раз уж она отняла у меня работу.

Засунув в коробку с дюжину штук различной выпечки, я забираю свое пальто. Оказавшись у двери, слышу голос Люси:

– Ты отличная работница, Элла. Дай мне знать, если что-то изменится.

Я с мрачным видом киваю, потому что чрезмерно зла, чтобы выдавить из себя что-то еще, кроме «спасибо» и «до свидания». Дорога до школы не занимает много времени. Когда я захожу на территорию Астор-Парка, там почти никого нет, но на парковке, к моему удивлению, много машин.

Для большинства учеников еще очень рано. Единственные, кто приходит в такую рань, – это футболисты. И, конечно, стоит мне подойти к парадному входу в главный корпус, как я слышу крики и слабые звуки свистка, которые доносятся с тренировочного поля. Можно пойти туда и посмотреть, как тренируются Рид и Истон, но это так же весело, как смотреть на то, как сохнет краска.

Поэтому я вхожу в здание школы, убираю коробку с выпечкой в свой шкафчик и отправляю Каллуму сообщение:

«Почему Стив диктует, чем мне заниматься?»

Немедленного ответа не следует. Тут я вспоминаю, что Каллум тоже был не в восторге оттого, что я работаю в пекарне. Да и Рид, помнится, разозлился, когда узнал об этом, сказав, что из-за моей работы все будут считать, что Ройалы плохо обращаются со своей воспитанницей. Мне пришлось объяснять им обоим, что я устроилась в пекарню, потому что привыкла работать и хочу иметь собственные деньги. Не знаю, поняли ли они меня, но в конце концов смирились с этим.

Может, Стив тоже изменит свое мнение? Но почему-то я не особо на это надеюсь.

Мне нечем заняться, и я бреду по школьному коридору, чтобы отыскать владельцев всех этих машин снаружи. В компьютерной лаборатории группа учеников собралась вокруг одного из мониторов. Из дальнего конца коридора до меня доносится лязг металла. Я заглядываю в окно и вижу двух учеников, сражающихся на шпагах: вперед, назад, взмах руки. Несколько минут я наблюдаю за их поединком, а потом ухожу. В другом конце коридора целая куча человек участвует в другой, беззвучной, битве. Здесь орудиями выступают доски и шахматные фигуры. Почти в каждом коридоре на меня смотрят огромные плакаты с объявлением о Зимнем бале, а также листовки сотен разных клубов и организаций, куда можно записаться.

Увидев все это многообразие, я понимаю, что мне почти ничего неизвестно про Астор-Парк. Я думала, что эта школа похожа на любую другую, где осенью играют в футбол, весной – в бейсбол, только ученики здесь побогаче. Я не обращала внимания на внеклассные мероприятия, факультативы и кружки, потому что у меня не было на них времени.

Теперь, похоже, у меня его предостаточно.

Я слышу сигнал полученного сообщения. На экране высвечивается ответ Каллума.

«Он твой отец. Прости, Элла».

Серьезно? Два дня назад Каллум произнес пламенную речь о том, что чувствует себя моим отцом. А теперь решил пойти на попятную? Что поменялось между «тогда» и «сейчас»?