Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (2011)

– По пути сюда мы все время твердили о несовершенстве современной физики и связанных с этим проблемах, – сказал Голт.

– О, я помню, как вы спросили, полечу ли я с вами, – сказал Дэниелс, – хочу ли я улететь, никогда не возвращаться и махнуть рукой на все… На все? На мертвый институт, который разрушается, превращается в джунгли, на свое будущее в роли дворника, раба по закону, на Уэсли Моуча, на Директиву 10–289 и низших животных, которые ползают на брюхе, бормоча, что не существует никакого разума!.. Мисс Таггерт! – ликующе рассмеялся он. – Этот человек спросил меня, махну ли я на все это рукой и полечу ли с ним! Ему пришлось спрашивать дважды, сперва я просто не мог поверить. Не мог поверить, что человека нужно вообще об этом спрашивать. Улететь? Да я бы с небоскреба спрыгнул, чтобы последовать за ним, чтобы услышать его формулу, пусть даже в коротком полете, пока мы не ударились о землю!

– Я вас не виню, – сказала Дагни; она смотрела на него с легкой тоской, чуть ли не с завистью. – Кроме того, вы выполнили условия контракта. Вы привели меня к тайне этого двигателя.

– Я и здесь буду дворником, – продолжил Дэниелс, радостно улыбаясь. – Мистер Маллиган сказал, что даст мне работу дворника на электростанции. А когда обучусь, повысит меня до электрика. Мидас Маллиган – великий человек, правда? Я хочу стать таким же к его возрасту. Хочу заколачивать деньги. Миллионы. Не меньше, чем он!

– Дэниелс! – Дагни рассмеялась, вспомнив спокойную сдержанность, четкую пунктуальность, строгую логику молодого ученого, которого знала в другом мире, в другое время. – Что это с вами? Где вы? Понимаете, что говорите?

– Где я? Я здесь, мисс Таггерт – и здесь никто на меня не давит! Я живу, как хочу! Я стану лучшим, самым богатым электриком на свете! Стану…

– Сперва ты пойдешь в дом Маллигана, – сказал Голт, – и проспишь сутки, иначе близко не подпущу к электростанции.

– Да, сэр, – кротко ответил Дэниелс.

Когда они вышли из дома, солнце клонилось к вершинам сосен, описав круг над долиной блестящего гранита и сверкающего снега. Дагни внезапно показалось, что за этой границей света ничего нет, и она обрадовалась величавому покою, который можно обрести в конкретной, предельной реальности, в знании, что все твои заботы здесь, рядом, под рукой, и не надо ничего выдумывать. Ей захотелось поднять руки над крышами лежавшего внизу города, представляя себе, как кончики пальцев коснутся горных вершин. Но поднять рук Дагни не могла; одной она опиралась о трость, другой – о плечо Голта, и медленно, старательно ступая, шла к машине, словно ребенок, который только учится ходить.

Дагни сидела рядом с Голтом, когда он, огибая город, вел машину к дому Мидаса. Его дом, самый большой в долине, стоял на гребне холма. В отличие от всех прочих он был двухэтажным и представлял собой причудливую комбинацию старинной крепости с толстыми гранитными стенами, разбитыми широкими открытыми террасами, и ультрасовременной виллы. Голт остановился, высадил Дэниелса и поехал дальше по извилистой, медленно поднимавшейся в горы дороге.

Мысль о несомненном превосходстве и состоятельности Маллигана, роскошная машина, лежавшие на руле руки Голта заставили Дагни подумать, богат ли сам Голт. Она взглянула на его одежду: серые брюки и белая рубашка казались сшитыми из простого, но долговечного материала; узкий кожаный ремень выглядел явно не новым; часы на запястье хоть и показывали точное время, были оправлены в простой корпус из нержавеющей стали… Единственный намек на роскошь – его волосы: пряди струились на ветру, словно жидкое золото или медь.