К началу тридцатых годов XXI века на орбиты обоих спутников вышли автоматические научные станции. В их задачу входил пролет сквозь шлейф от гейзеров, сбор и анализ воды. Ученые надеялись найти признаки наличия жизни. Результаты были обнадеживающими, в воде, исторгаемой из гейзеров, нашли довольно сложные углеводородные соединения, вот только микроорганизмы не обнаружились.

Довольно быстро был разработан зонд для проникновения под лед Европы. Это была крепкая батисфера, имеющая на борту плутониевый реактор и приборы для визуального наблюдения, видеосъемок и анализа забортной воды. Удачное окно для запуска аппаратов к Юпитеру открывалось скоро, поэтому с конструированием, реализацией и доставкой очень сильно спешили. К Европе отправились два аппарата, сама батисфера для исследования глубин и орбитальная станция для внешнего наблюдения и ретрансляции собранных с глубинного аппарата данных.

В расчетное время зонд достиг поверхности Европы. Бортовой реактор был выведен на максимальный режим, корпус батисферы раскалился и начал быстро растапливать лед под собой. Образовавшаяся вода тут же испарялась, так как имела высокую температуру, а на Европе атмосферное давление практически отсутствовало. Зонд быстро спускался сквозь лед, но поскольку он был многокилометровым, приходилось ждать, когда он выйдет в подледный океан. Орбитальная станция накручивала витки по вытянутой эллиптической орбите над Европой, проверяя связь с зондом в те моменты, когда пролетала над ним. Ожидание растянулось на несколько месяцев.

В один из пролетов через перигелий орбитальная станция, как всегда, потеряла соединение с зондом. Но когда она вернулась в зону устойчивой связи, зонд не откликнулся, а из места его посадки в космос бил грандиозный гейзер. Таким образом, вместо погружения в глубины океана на спутнике Юпитера, батисфера отправилась бороздить просторы космоса.

После подобного фиаско НАСА остановила подготовку аналогичной экспедиции на Энцелад. Желая реабилитироваться, руководство создало новую исследовательскую группу для разработки и создания нового зонда для исследования подледных океанов и назначило Эдгара Гувера ее руководителем. Решение, которое нашел новый глава проекта, было простым, изящным и малобюджетным. За основу был взят практически готовый зонд, аналогичный потерянному и изначально предназначавшийся для полета на Энцелад. На новую орбитальную станцию тратиться не приходилось, она уже и так обращалась вокруг Европы. Практически все, что требовалось сделать, это изменить программное обеспечение и снабдить посадочную платформу модернизированным креплением зонда. Неудачный опыт первого зонда все же позволил получить очень важные данные по толщине льда над жидким океаном и по давлению в нем. Работы были закончены в предельно короткий срок. Но для выполнения миссии требовалось теперь значительно больше времени.

Новый зонд, практически аналог предшественника, был доставлен на Европу. Аппарат, как и в первый раз, нагрелся и углубился на несколько десятков метров. Потом вступило в действие модернизированное группой Эдгара оборудование и программное обеспечение. Зонд выключил нагрев, платформа убрала посадочные опоры и опустилась на отверстие шахты, герметично запечатав его специально переделанным для этой цели креплением зонда. Аппарат опять начал медленно разогреваться, но теперь до температур, ненамного превосходящих ноль градусов по шкале Цельсия. В итоге растопленный лед не переходил сразу в состояние пара, а оставался жидким. Углубившись еще на десяток метров, зонд опять выключился. Столб воды над ним быстро остыл и превратился в лед. Зонд повторил операцию с нагревом и остыванием. Очень медленно батисфера погружалась вглубь космического тела, оставляя над собой тонны льда. Через некоторое время скорость погружения зонда увеличили, но она оставалась крайне неспешной в сравнении с первым зондом.