– Терпение, – с таинственной улыбкой отозвалась госпожа Тааре. – Думаю, тебе понравится.

Мора крепко сжала подлокотник, когда челнок накренился, сделав слишком крутой поворот. Вскоре сады поредели, потом их сменила каменная мостовая, засаженная ровно подстриженными деревьями. Пейзаж сменился так резко, будто они выехали совсем на другое кольцо. Зелень все еще мелькала, но преобладали здесь темные, серо-коричневые оттенки натурального камня. Пешеходная часть магистрали, низкие ограды, стены домов – все было сложено из камня и производило строгое, величественное впечатление. Выделялись только ярко покрашенные двери и оконные рамы.

Потом они миновали пространство, вокруг которого дома словно расступились в почтении. Магистраль здесь ненадолго разделилась на две ленты, огибая установленные на высоком постаменте каменные изваяния. Мора видела такие у центрального храма на Втором. Он был самым крупным и потому не лишенным некоторых излишеств: резные колонны, мраморные ступени и фигурки великих, выставленные по обе стороны от главного входа. Их тоже изготовили из натурального камня, но при этом фигуры были совсем небольшими, в половину человеческого роста. Эти же статуи заглядывали в верхние окна жилых домов.

К счастью, челнок быстро миновал жутких истуканов и влился в деловитый поток других челноков на магистрали пошире. Статуи Море не понравились: она бы не хотела, чтобы те смотрели ей в окно. До боли похожие на людей – все эти искусно проработанные волоски, ногти, складки одежды, – и все же не люди, а что-то, человеком же созданное, искусственное. При мыслях о таком сходстве у Моры по спине бежали холодные мурашки.

Впереди в красновато-оранжевых лучах заходящего светила сверкнула Ось. Она все приближалась, виляя вместе с магистралью, и казалось, что она соединяет землю и облака. Держит где-то в вышине своим последним ярусом небо и не дает ему рухнуть. Тонкая, сверкающая, как ювелирное украшение, но вместе с тем такая значительная.

Мора отвернулась, чтобы не глазеть на Ось. Чем ближе подлетал к ней челнок, тем сильнее Мору охватывало беспокойство. Снова почудилось, что она слышит шепотки, и ей стало почти страшно. Что, если эту тревогу вызывает то самое Древо, спрятанное в недрах Оси? И неужели никто, кроме нее, ничего странного не чувствует?

Теперь они пролетали квартал, расцвеченный яркими вывесками. Дома тянулись приземистые, в два-три яруса, но нижний целиком занимали огромные, в целую стену, окна. За ними высились витрины с разномастными товарами – от шейных платков и столовых приборов до плат для мобусов. Видеть такие магазинчики Море было странно: на Втором вся торговля велась на открытых лотках рыночных террас, крышей над головой обзаводились только обувщики, суконщики и мастера по металлу.

Челнок, словно подслушав мысли Моры, замедлился. К счастью, места на магистрали хватало, и они никому не мешали – их просто объезжали сбоку. Мора же могла всласть налюбоваться на яркие, заваленные всякой всячиной полки, корзинки и контейнеры, о содержимом которых ей оставалось только догадываться.

Потом черепаха ускорилась, и торговый квартал остался позади. Магистраль опять сузилась, обходя по широкой дуге огромную, окруженную колоннами площадь – и Ось, которая вырастала прямо из ее центра. На какое-то мгновение стекла буквально взорвались лиловым сиянием, а затем Ось ушла в одну сторону, светило отъехало в другую, и челнок набрал скорость.

Они снова удалялись от центра острова, но магистраль больше не сужалась. Напротив, она разошлась на несколько темно-красных лент, и теперь черепахи скользили в несколько потоков.

– Из чего делают эти дороги? – спросила Мора.

– Из юсмия, если ты правда хочешь знать, – ответила госпожа Тааре с легкой улыбкой. – Тебя интересуют технические детали? Это хорошо.

Слово показалось Море знакомым, но она точно знала, что нигде про транспортные пути еще не спрашивала.