Красавица - Анастасия Евлахова (2021)

– А правда, что острова, на которых узнали про нас и про тойль, ликвидируют?

Магнум вдруг поменялся в лице и рявкнул:

– Не суй свой нос куда не следует, понял?

В тот раз Рей больше вопросов не задавал. Точно так же отец встретил и разговоры о «Генофонде»: он или не хотел, или не мог говорить на эти темы, что заставляло Рея задуматься.

Теперь же, сидя в кабине челнока, Рей хотел только одного – успеть догнать Ицу, прежде чем она и ее челнок превратятся в горстку пепла.

Точки отчужденных островов и линию экрана Рей увидел на радаре заранее. Черепаха Ицы на приборах не отображалась, зато поблескивала впереди, в сверкающей, сине-белой от звездопада Бездне. В последние часы полета Рей неплохо увеличил скорость своего челнока, и ему почти удалось догнать беглянку.

Наверное, она тоже останавливалась по пути: собрать фруктов в рощах, справить нужду, умыться в ручье… Когда острова кааритов поредели, черепаха Рея немного успокоилась, и, выставив конечную точку маршрута еще раз, Рей заставил челнок сфокусироваться на этой точке. Так ему удалось несколько раз поспать на дне кабины – он проваливался в сон, затем просыпался, чтобы проверить радар, и снова засыпал. Они летели так долго, что если бы Рей не догадался о маршруте заранее, то давным-давно потерял бы Ицу.

До экрана еще оставалось пол-лиги, челнок Ицы блеснул совсем близко – он еще успеет ее догнать! – когда небо вдруг стало расходиться по швам. Бездна загорелась, пошла трещинами, вспыхнула, как мириады светил, и Рей почувствовал, как дрогнула его черепаха. Скорость упала, челнок потащило вперед по инерции, и сколько Рей ни колотил по сенсору, черепаха не повиновалась, заворачивая боком. Из своей кабины, белой от света, Рей видел ее голову и то, как пляшут отражения в округленных, расширенных от ужаса глазах животного.

Рей перестал дышать. Экран оказался ближе, чем он думал. Ица просто влетела в него, и это конец… Но далеко впереди, пронзив световой взрыв насквозь, на снижение к ближайшему острову шел челнок. Невредимый и нетронутый, только белые молнии лизали изогнутыми языками купол.

Ица. Она не пострадала. Ее черепаха прошла через экран и не превратилась в горстку пыли. Рей с недоверием глянул на небо. Молнии вспыхивали не хаотично: они чертили рисунок вокруг того самого места, через которое прошла Ица.

Она… отключила излучатели! Открыла себе в экране проход… Рей схватился за голову. Но как ее арканитовый чип оказался на такое способен?

Договориться со своей черепахой Рею стоило немалого труда. В воздухе еще вспыхивала прореха, и Рей, не сводя с нее глаз, повел челнок в ту сторону. Черепаха двигалась медленно, неохотно, и Рей почти чувствовал ее ужас. У него самого тряслись руки: о том, что Ица может преодолеть экран, он прежде даже не думал.

Вокруг снова вспыхнули жуткие молнии-трещины, черепаху снова тряхнуло от ужаса, и даже Рей на мгновение зажмурился – что, если его все-таки поджарит заживо?

Когда он открыл глаза, светопреставление осталось позади, и только кабину озаряли сине-голубые сполохи. Рей прошел. Миновал этот странный, жуткий заслон.

Он оглянулся. Небо в Зоне отчуждения ничем не отличалось от неба за ее пределами. Кааритских островов, конечно, было не рассмотреть, но и экран оставался невидимым, если не считать молний, которые вспыхивали все реже и реже – скоро отыскать прореху будет просто невозможно. Как же он вернется? Рей спохватился и отметил на карте точку, а потом глянул вперед и поймал глазами черепаху Ицы: она летела себе к острову, снижаясь все быстрее и быстрее.

Одна мысль вдруг заставила Рея вытянуться в своем кресле. Даже если отключение излучателей в Наблюдательных лабораториях и не зарегистрировали, фейерверк незамеченным остаться не мог.