Мертвые возвращаются? - Тана Френч (2010)

А затем луна вновь зашла за тучи, и мне показалось, будто воздух звенит как струна, звенит на такой высокой ноте, что сам звук почти не слышен. Неожиданно мышцы превратились в кисель, и вся их сила ушла куда-то в землю. Не ухватись я за живую изгородь, точно упала бы. Затем до меня донесся всхлип — это один из парней попытался набрать полную грудь воздуха.

За спиной раздались чьи-то шаги — мы как по команде вздрогнули, — но через несколько метров остановились.

— Дэниел? — прошептал запыхавшийся Джастин. — Лекси? Где вы?

— Мы здесь, — ответила я.

Меня сотрясала дрожь, как будто я билась в припадке. На какое-то мгновение мне показалось, что сердце сейчас выскочит изо рта — или меня вырвет. Раф тоже, согнувшись пополам, ждал, что его вот-вот вывернет наизнанку, но, в конце концов, лишь сплюнул.

— Тьфу ты, у меня полный рот грязи…

— Боже! Что тут у вас стряслось? С вами-то хоть все в порядке? Вы его поймали?

— Поймать-то поймали, — ответил Дэниел, пытаясь отдышаться, — но поскольку здесь такая темень, ему удалось ускользнуть. Преследовать его бесполезно. Он уже на полпути к Гленскехи.

— Боже! И он вас избил? Лекси, а как твои швы?

Было видно, что Джастин от страха готов наложить в штаны.

— Со мной все в порядке, — произнесла я как можно четче и громче, чтобы на сей счет не возникло никаких сомнений и чтобы меня было слышно в микрофон. Ребра начинали болеть, но я не могла допустить, чтобы кто-то решил на них взглянуть. — Вот только рукам больно. Я заехала этому гаду в физиономию несколько раз.

— А заодно и в мою, — добавил Раф — правда, беззлобно. — Будем надеяться, что твои кулаки распухнут и посинеют.

— Попридержи язык, а не то получишь еще. — Я проверила, целы ли ребра. Правда, рука моя тряслась так сильно, что сказать наверняка, все ли они целы, было невозможно. — Эх, Джастин, слышал бы ты Дэниела. Вот кто сегодня блеснул красноречием.

— Это точно, — поддакнул Раф и рассмеялся. — Кнута на них нет. Интересно, где источник сей мудрости?

— Кнута? — не понял Джастин. — При чем здесь кнут? У кого он был?

Мы с Рафом уже хохотали как ненормальные.

— О Господи… в дни моего прадеда!..

— Когда крестьяне знали свое место…

— Какие крестьяне? О чем вы?

— Тогда это все имело смысл, — ответил Дэниел. — А где Эбби?

— Осталась караулить у ворот, на случай если подонок заявится снова. Уж не думаете ли вы, что он?..

— Крайне маловероятно, — ответил Дэниел. Судя по голосу, он тоже был готов расхохотаться в любой момент. Вот что делает адреналин — мы все трое были готовы лопнуть от его избытка. — Думаю, на сегодняшний вечер он свое получил. Ну как, с вами все в порядке?

— Благодарить мисс Драчливые Кулачки не собираюсь, — ответил Раф и попробовал потянуть меня за волосы, но в темноте схватил за ухо.

— Со мной все в порядке, — ответила я, отмахиваясь.

— О Господи, Господи! — продолжал причитать Джастин, стоя чуть в сторонке.

— Ну что ж, — подвел итог Дэниел, — думаю, нам пора домой.

Когда добрались до ворот, Эбби там не оказалось. Лишь ветки боярышника покачивались на ветру да жалобно поскрипывали сами ворота. От испуга Джастин, казалось, вот-вот рухнет в обморок, но тут Дэниел крикнул в темноту:

— Эбби, это мы!

И в следующий миг откуда-то из-за деревьев материализовалась Эбби собственной персоной. В руках у нее была кочерга.

— Ну как, поймали его? — поинтересовалась она заговорщицким шепотом. — Поймали?

— Боже мой, меня окружают девы-воительницы! — театрально воскликнул Раф. — При случае предупредите, чтобы я не раздражал одновременно вас обеих.

Голос его звучал глухо, как будто он зажал себе нос.